Связанные венцом

– Что, не готова снова в бега пускаться? – насмешливо поднимает брови ведьма.

Тихо фыркаю в ответ.

– Я больше не собираюсь убегать, – смотрю в лукавые черные глаза. – Пора взглянуть в лицо другим демонам.

И хоть после этих слов кожа покрывается противными мурашками, но дрожь я сдерживаю. Не зависимо от того, как я отношусь к ситуации, а быть королевой, судя по всему, придется. И только от меня зависит, как я приму данную ответственность – с честью и достоинством, или дрожа, как мокрый побитый щенок.

– Это правильно, – кивает Боадика. – Но на сытый желудок с демонами сражаться гораздо лучше.

Передо мной тут же оказывается жидкая овсяная каша, сдобренная желтоватым маслом и ломоть белого, еще теплого хлеба. Все кажется настолько аппетитным, что желудок моментально отзывается жалобным урчанием. Смущенно краснею и беру в руку хлеб.

– А где его величество? – спрашиваю, тщательно  прожевав первый кусочек пышной выпечки.

Только сейчас понимаю, что в дневное время Сильвестр отсутствует практически постоянно. Нет… я естественно осознаю, что у короля много забот. Да вот только от Горара до столицы Ньелокара расстояние неблизкое, и что-то сомневаюсь, что муж ежедневно его преодолевает. При чем дважды в сутки.

– О, его величество… – заминается ведьма. На тонких губах возникает плутоватая улыбка. – Он… м-м-м… зарабатывает на лошадок…

Удивленно округляю глаза. Рука с хлебом застывает в нескольких сантиметрах ото рта. Уж не послышалось ли мне? Сильвестр работает! Кем? Почему? И зачем ему лошади?

– Что вы имеете в виду? – несмотря на неодобрительный взгляд Боадики, откладываю надкусанный ломоть. Боюсь, что дальнейший рассказ может привести к тому, что я элементарно подавлюсь очередным куском.

Видя, что я не намерена продолжать трапезу, пока не услышу все подробности, Боадика, покачав головой, присаживается напротив.

– Вам нужно как-то добраться до Заны, милая. Это ближайший город с порталом. Верхом, тем более учитывая твое состояние, будет быстрее и безопаснее.

Озадаченно хмурюсь. С выводами ведьмы я-то полностью согласна. Но разве у короля не должно быть с собой хоть каких-то мало-мальских средств, чтобы купить коней? Да одна только его пуговица на сюртуке может стоить дороже, чем лошадь с телегой вместе взятые.

Об этом и заявляю Боадике ап Улле. На что получаю в ответ снисходительную ухмылку.

– Но милая, не думаешь ли ты, что я за бесплатно тут возилась с тобой? Старой женщине, как я, безусловно, нужны какие-никакие финансы. Я и так пошла вам навстречу − взяла деньги Ньелокара, рискуя вызвать любопытство местных. Драконов тут не любят… Поверь. А уж особа его величества и вовсе может вызвать ненужные конфликты. К тому же, в отличие от тебя, Сильвестр осознает, что лучше сохранить ваши личности в тайне, пока на тебя ведется столь агрессивная охота.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Краснею, как помидор, понимая, что ведьма права. Я бы тоже догадалась об этом, если бы немного пораскинула мозгами, а не спешила озвучивать поспешные умозаключения.

– И что теперь? – снова берусь за ложку и хлеб.

Ведьма лишь пожимает плечами.

– Немного грязного крестьянского труда его величеству точно не повредит. А тебе нужен уход и хорошее питание, которое я самостоятельно обеспечить никак не могу.

Опускаю взгляд на тарелку. Кусок становится поперек горла. Получается, пока я тут валяюсь и уминаю за обе щеки вкусную кашу, Сил с рассвета до заката пашет. А ведь его тоже ранили... Как я могла забыть об этом?

Жалость щемящим покалыванием отдается в сердце и напрочь прогоняет проснувшийся было аппетит.

– Ну, чего ты приуныла, а? – фыркает Боадика. – Небось, надумала уже глупости какие-то. Тебя хлебом не корми, а дай пострадать и потерзаться чувством вины, да?

Насмешливый упрек заставляет вспыхнуть. Более того, упрек справедливый. Ведьма проницательно догадалась об этой моей не слишком хорошей черте. Гиперответственность и тщательно взращенное братом чувство вины, за чужие прегрешения, довольно-таки сильно влияют на мой характер и поступки. Но я и правда не привыкла быть нахлебницей, и с ранних пор обеспечивала себя сама. Еще и брата тянула.

– Послушай, Ана… – уже не шутит, хмурится Боадика. – Не знаю, какие мужчины в твоей семье. Но тут в Гораре, в Ньелокаре, да и в Ханаре, если честно, принято обеспечивать женщину. И это вовсе не плохо. Для большинства.

Поднимаю взгляд, вглядываюсь в морщинистое лицо.

– А вы?

– А что я? – складывает руки на груди ведьма. – Таким как я, мужчины ни к чему. Разве, что тело потешить. Знаешь, какая я в молодости была красавица?

– Охотно верю… – не задумываясь, киваю.

Черты лица постаревшей женщины даже сейчас выглядят тонкими и изящными. И, несмотря на возраст, легко угадывается былая красота.

Боадика скептически хмыкает и приказывает:

– Ешь побыстрее. Тебе еще лекарства выпить нужно, а я не могу сидеть с тобой тут целый день. Дела у меня.