Связанные Зоной 2. Цепь

– Ты носишь в себе артефакт, а кто-то ещё носит вторую половину, и эта штука связывает вас между собой?

Не ответить ему было просто нельзя.

И скованный ужасом Сашка негромко произнёс:

– Да.

– Когда ты получаешь повреждения, с ним происходит то же самое и наоборот?

– Да.

– Если умрёт он, то умрёшь и ты, и наоборот?

– Д-да.

От этого вопроса волосы на затылке зашевелились. Раньше Сашке, по сути, даже не угрожали. Охранники, хотя особой нежностью не отличались, но и членовредительством не занимались. А учёные максимум кровь из вены и пальца несколько раз брали. Но незнакомец пугал. Своим видом, голосом, движениями. Сашке даже показалось, что под камуфлированной курткой тело того покрывали какие-то наросты, без сомнения, жуткие.

– Но раны, полученные любым из вас, восстанавливаются в разы быстрее, чем у обычных людей? – продолжался допрос.

Сашка хотел просто кивнуть, но губы сами проговорили:

– Да.

Удовлетворённо кивнув, незнакомец отошёл на прежнее место, продолжив наблюдать.

Хохмить больше не получалось. И Сашка молчал всё оставшееся время, что ему задавали вопросы. Он понимал, что похитители стали ещё ближе к тому, чтобы найти Антона. Но ничего не мог с собой поделать. Незнакомец словно лишил его воли и желания сопротивляться. Если бы тот задал сейчас прямой вопрос об Антоне, то скорее всего получил бы ответ. К счастью, исследователи этого не знали и продолжали двигаться к цели своим путем. Который, впрочем, тоже давал результаты.

Сашка понимал, что осталось совсем немного времени до того, как он невольно выдаст Антона. Как ни пытался думать о чём-то другом, но монотонные, произвольно повторяющиеся вопросы усыпляли бдительность. И он не раз ловил себя на мысли, что вопреки желанию давал правдивый ответ. Паника, беспомощность и безысходность вызывали внутреннюю дрожь и отчаяние. И когда уже стало ясно, что крах неминуем, помощь пришла с совершенно неожиданной стороны.

Сашка вдруг почувствовал, что у него кружится голова. Подумал, что ему подсыпали что-то в воду. Паника достигла того предела, когда могла перейти в истерику, но затем резко отступила, оставив после себя спокойствие и непонятное веселье. Страх, ставший привычным спутником за последние дни, ушёл, забился куда-то в сумрак подсознания.

– Эй, вы! – вернулась былая храбрость. – Мудаки яйцеголовые. Я с вами говорю! Развяжите меня, суки!

Взгляд блуждал по лаборатории, пытался забраться под маски.

– Ты, длинный, да, ты! А ну подошёл сюда, гондон, набитый кашей! Чё уставился, ушлёпок?! Развязывай, я сказал! Убью всех!

Обвёл присутствующих тяжелым взглядом и остановился на незнакомце.

– А ты чё там стоишь? Вылупился… думаешь, боюсь тебя? А вот хрен тебе!

Сашка сплюнул.

Человек в камуфляже не шевелился, лишь с интересом наблюдал.

Людей в защитных костюмах такое поведение подопытного тоже явно удивило. Они о чём-то вполголоса совещались. Потом один из учёных выудил из подсвеченного ящика, встроенного в стеллаж вдоль стены, несколько пузырьков с прозрачными жидкостями и шприц.

– Чего там шепчетесь?! Вслух базарьте! – продолжал бузить Сашка. – Убью всех вас. Вот тебе, тощий, твой шприц прямо в глаз воткну, и очки не спасут, а твою толстую жопу, жирный, натяну вон тому длинному на его тупую башку по самые уши…

Закончив смешивать «коктейль», учёный подошёл к Сашке.

– Пошёл нах со своим уколом, тварь! – завопил тот и начал брыкаться. – Вон, дружку своему сделай, а заодно и!..

Дёргаясь, он озвучил все известные ему ругательства. На него навалились охранники, прижали, сковали движения.

Игла проникла в вену, и буквально через несколько секунд Сашка начал стремительно трезветь. До этого он даже не понимал, что пьян. Почти сразу заболела голова. Но несмотря на это, Сашка смеялся. Хохотал, перемежая смех невольными стонами.

Учёные переглядывались, не понимая причину его веселья. Да и откуда им было понять?! Это непередаваемое ощущение верного дружеского плеча рядом. Что он никогда не будет один, даже находясь в плену и заточении! Его друг Антон поддержит всегда, в любой ситуации, даст надежду или, вот как сейчас, просто напьётся, а потом разделит с ним похмелье. И Сашка тоже не предаст.

Он ещё не знал как, но не сомневался, что сумеет обмануть похитителей, либо умрёт… вместе с другом.

Сашка смеялся всю дорогу, пока его волокли в камеру. Там он какое-то время лежал, болезненно ворочаясь: на этот раз руки за спиной стянули особенно сильно, – а потом забылся тяжёлым сном.

Когда дверь в камеру открылась, Сашка с усилием разлепил веки.

– Эй, пацан.

Он настолько привык к молчаливым охранникам, что голос незнакомца, загородившего дверной проём, заставил вздрогнуть.

Сашка сел, прижался спиной к мягкой обивке и, прищурив один глаз, пытался сфокусировать зрение. Крупная фигура в военной одежде, плохо скрывающей странные наросты…