Связанные звёздами

– Может быть, ты видела сон о самой себе? – предположил Лео. – В конце концов, твоя фамилия «Грифиус» переводится с латыни как «грифон».

– Наверное, ты прав, – немного подумав, произнесла я. Не знаю почему, но я решила скрыть от Лео подробности моего сна. Особенно мне не хотелось рассказывать итальянцу про ту самую картину, из-за которой я впервые попала в прошлое.

– Интересно, – хмыкнул Лео и ушел умываться.

За дверью раздался девичий смех, она открылась, и в проеме показалось красное лицо Пеппины. Служанка впорхнула в комнату и помогла мне подняться с подушек. Итальянка заботливо набросила на мои плечи огромный, толстый шерстяной платок и потянула меня к столику у окна. Невероятно, но Пеппине потребовалось всего несколько минут, чтобы заплести мои непослушные волосы в аккуратную косу.

* * *

После завтрака пришла Фьяметта. Портниха передала мне подшитое шерстяное платье. Предвкушая долгую прогулку по городу, я с удовольствием переоделась в теплую гамурру. И почему Леопольдо так сильно беспокоится обо мне? В этом простом платье и с покрытой головой я совсем не буду выделяться из толпы.

– Ну и дурак! – буркнула я себе под нос. – Захотел сделать все в одиночку!

Суетливо убрав волосы под платок, я заторопилась вниз по лестнице. Вопреки своему обычному покорному, пассивному поведению, я твердо решила не отсиживаться в стороне и показать Леопольдо, на что способна. Этот болван хочет, чтобы я целый месяц даже носа на улицу не показывала, ну-ну! Новая жизнь кипит и бурлит вокруг. Мне хочется куда-то мчаться, бежать, нестись, торопиться. Снаружи меня ждет увлекательный мир средневековой Флоренции, воплощение моих самых смелых мечтаний. Неужели я откажусь от незабываемой прогулки по старой улочке итальянского города только потому, что какой-то напыщенный индюк приказал мне сидеть дома? Я усмехнулась своим мыслям. У меня есть уникальная возможность заглянуть в глубь веков, проникнуть туда, куда не удастся попасть ни одному современному человеку. Прости, Лео, но я не упущу такого редкого шанса!

Преисполненная решимости, я толкнула дверь и бодро шагнула в прохладную свежесть утра. Я подняла голову, широко раскинула руки в стороны и с удовольствием вдохнула свежий весенний воздух. Солнечные лучи щекотали нос и разбегались по лицу веселыми зайчиками. Я звонко рассмеялась и, поправив платок, неторопливо пошла вдоль домов. Ноги сами принесли меня к дому художника. Входная дверь оказалась приоткрыта. Из мастерской вырывались голоса – звонкие детские, бодрый женский и хриплый мужской. Какое-то время я неловко топталась под дверью, не решаясь постучать. Вся моя решимость куда-то испарилась.

Внезапно дверь резко распахнулась, и в проеме возникли трое темноволосых мальчиков-подростков. Весело болтая, они что-то обсуждали, смеялись и шутили. Я машинально попятилась назад. Вслед за тремя смешливыми подростками из мастерской высыпала толпа ребятишек лет семи-восьми. Дети шумно гудели, создавая громкий непрекращающийся звук, напоминающий гул водопада. Последней из дома вышла тонкая женщина средних лет. Ее седые волосы были гладко зачесаны и собраны в пучок.

– Закройте рты и пошевеливайтесь! – властно приказала седая женщина. – Вы достаточно напроказничали и заслужили хорошую порку, – женщина махнула руками. – Понадейтесь на милость Джироламо, – итальянка взяла за руку одного из непослушных малышей и, не обращая на меня ни малейшего внимания, направилась вверх по улице. Нестройной толпой ребята потянулись за воспитательницей. Я обернулась и проследила взглядом за удаляющейся итальянкой. Несмотря на то, что стройная воспитательница была уже далеко, она продолжала громко ругаться. Неожиданно рядом со мной возник маленький кудрявый мужчина с большим животом.

– Того и гляди, эти проказники сведут свою мать в могилу, – пробасил толстый итальянец. – Мои сыновья, – гордо добавил он. Я неуверенно оглянулась и уперлась в мужчину любопытным взглядом. Мать? Ого! Значит, стройная седая итальянка не воспитательница и даже не учительница? Я молча хлопала глазами, пытаясь переварить информацию. Кудрявый незнакомец продолжил: – Я вынужден кормить двадцать ртов. Добавьте к этому коллег по работе и учеников моего брата… – итальянец шумно выдохнул. – Эх, тяжело, тяжело, – мужчина добродушно рассмеялся. – Как вас зовут, дорогая моя? Мы, кажется, никогда раньше не встречались.

Моим первым порывом было представиться Розалиной Грифиус, но я вовремя прикусила язык.

– Меня зовут Розалия дель Мацца. Мы с мужем позавчера въехали в дом старой Бартоломеи.

– Ах, это вы! – незнакомец доброжелательно закивал. – Мой брат только и говорит о вашей неземной красоте! Кажется, в вашем лице он нашел новую музу, свою новую Симонетту!

– Симонетту? – почти шепотом переспросила я.