Связать. Пытать. Убить. История BTK, маньяка в овечьей шкуре

Тюремщики поручили Рейдеру отметить в анкете свое эмоциональное состояние, в том числе указать, испытывает ли он стыд или смущение.

«Да, испытываю, – написал он. – Потому что меня поймали».

Глава 49 Десять раз виновен

27 июня 2005 года

Пока полицейские и прокуроры готовились к июньскому слушанию дела Рейдера, последний получал горы писем с предложениями руки и сердца и денежные переводы от женщин со все концов страны. Их привлекала его репутация «плохого парня», подобная той, что была у Теда Банди и Джона Уэйна Гейси. Оба серийных убийцы уже в тюрьме нашли себе жен через переписку. Поклонники в письмах просили у него автографы или интервью, а ученые и лжеученые присылали вопросы касательно его психологии. Рейдер с энтузиазмом отвечал на приходящие письма. Люди пытались продать в интернете памятные вещи, связанные с BTK и Рейдером: нормативные документы с его подписью, письма из тюрьмы, копии The Eagle с заголовком «BTK арестован». Он сказал тюремщикам, что его ножные кандалы будут стоить тысячу долларов на рынке сувениров.

Аналитик по нефти и газу из Топеки Крис Касарона писала Рейдеру длинные письма. Ей было тридцать восемь лет, она была замужем, часто навещала его в тюрьме и писала ему почти каждый день. Оба они настаивали на том, что в этом нет ничего, кроме желания христианской женщины обратиться к другому верующему.

Рейдер написал трем ведущим KAKE-TV. Он вырезал фотографии Сьюзен Питерс и Джеффа Херндона из рекламы в The Eagle, поставил автограф и отправил им по почте с веселой запиской; он послал Питерсу цветную фотографию своего цветника в Парк-Сити. Он нарисовал мультяшную лягушку с крыльями на конверте письма к Ларри Хаттебергу. Он отметил, что не может говорить о судебном деле, но что ему нравится работа Хаттеберга, особенно его шоу под названием «Люди Хаттеберга». Возможно, Хаттеберг мог бы осветить в своих выпусках положительные стороны его жизни и работы.

– Подумайте об этом, – писал Рейдер, – и я тоже буду держать дверь открытой. И если это не сработает… ну что ж, кто-нибудь может написать историю в духе… «работник службы контроля над животными соблюдает правила и помогает обществу блюсти дом и сад в порядке». Неплохо для начала.

Хаттеберг ответил вежливо, но сухо: «Вы упомянули в своем письме о возможности сделать историю с человеческим оттенком о вашей жизни в качестве сотрудника по соблюдению требований в Парк-Сити. Если я правильно понимаю ваши мысли (возможно, вам придется немного помочь мне в этом месте)… хочу внести ясность, я журналист, и если я описываю вас с одной стороны… мне нужно будет описать и другую сторону вашей жизни…»

Хаттеберг подумал, что они хорошо справились с освещением истории BTK, хотя признавал, что путаница, в которую KAKE попал с полицейскими из-за коробки с хлопьями на Сенека-стрит, вызвала ненужное смятение. Сейчас он надеялся, что сможет взять интервью у Рейдера. Для начала.

Сьюзен Питерс написала две статьи: первой за все время взяла интервью у сына Ширли Виан Стива Релфорда, который, будучи маленьким мальчиком, впустил BTK в дом. Она же раньше всех взяла интервью у Кевина Брайта, к возмущению Ландвера. За последние несколько месяцев Питерс несколько раз звонила в отдел расследования убийств, слезно умоляя дать ей информацию об этом деле. Незадолго до ареста Рейдера она позвонила Ландверу и сообщила, что Кевин в городе. Сотрудники KAKE показали Брайту несколько фотографий людей, которых они считали потенциальными подозреваемыми в деле BTK, и он выбрал одного. Не хочет ли Ландвер поговорить с Брайтом?

– Конечно, – сказал Ландвер.

Он был в ярости, но не сказал об этом Питерс. Ландвер устал от этой любительской слежки. Перед встречей с Брайтом Ландвер приказал команде KAKE держаться от них подальше.

После обмена любезностями Ландвер вытащил из кармана рубашки фотографию и положил ее перед Брайтом.

Это была фотография того самого человека, которого Брайт принял за BTK. Копы давно исключили его после ДНК-анализа. Заметив недоумение на лице Брайта, Ландвер заговорил резким тоном:

– Как ты думаешь, откуда я знал, какую фотографию ты собираешься мне показать? – спросил Ландвер. – Ты думаешь, я экстрасенс, тупой сукин сын?

От потрясения Брайт не смог проронить ни слова.

Заговорил детектив:

– Кенни, ты говоришь не с подозреваемым.

После ареста Рейдер общался со своей семьей в основном через Майкла Кларка, служителя Лютеранской церкви Христа, который навещал Рейдера примерно раз в неделю, иногда передавая сообщения. Однажды в понедельник он пришел в тюрьму в сопровождении одного из братьев Рейдера, Полом, который по такому случаю получил срочный отпуск от службы в Ираке.

Время от времени друзья Рейдера связывались с The Eagle, чтобы защитить его. В полицию продолжали поступать звонки от людей, которые предлагали других подозреваемых и были уверены, что обвинение предъявили не тому человеку.