Связать. Пытать. Убить. История BTK, маньяка в овечьей шкуре

В тот же день, когда Отис и Гауг обнаружили новое письмо от BTK, они отправились на поиски Билла Вегерле. На этот раз не было возможности действовать опосредованно через родственников.

Отис сообщил Биллу, что некто, объявивший себя BTK, оставил письмо, где указал Вики своей жертвой.

В кармане пиджака у Отиса лежало распоряжение судьи, которое должно было заставить последнего сдать анализ ДНК на случай, если он откажется сделать это добровольно. Отис попросил судью подписать постановление, но надеялся, что воспользоваться им не придется.

Билл слушал объяснения Отиса. «Я здесь не для того, чтобы заявить, что копы облажались в 1986 году, – сказал Отис, – но в настоящее время мы действуем иначе. Мне жаль, что все так вышло. Я уверен, что вы не убивали свою жену, и теперь я могу это доказать. Но нужна ваша помощь».

Он сказал, что ему нужен образец ДНК – и прямо сейчас.

Билл не возражал.

На все ушло несколько минут.

Отис и Гауг поблагодарили его и уехали, распоряжение так и осталось в кармане Отиса.

Через два дня они поехали к Биллу домой. Рядом с Биллом, все еще не спускавшим с них настороженных глаз, сидел его родственник – свидетель разговора.

Анализ только что подтвердил, что ДНК-образец материала, найденного под ногтем Вики, совпадает с ДНК человека, убившего Отеро тридцать лет назад. И теперь детективы знали наверняка: это не ДНК Билла.

На это ушло почти восемнадцать лет, но его исключили из числа подозреваемых.

Когда Отис и Гауг рассказали ему об этом, Билл не улыбнулся с облегчением и не стал возмущаться за те годы, в течение которых он жил под всеобщим подозрением в убийстве Вики. Он ни словом не обмолвился о том, как другие дети издевались над его детьми в школе, крича, что их отец убил их мать.

– Я рад, что в отношении меня все наконец прояснилось, – сказал он. – Все, чего я от вас хочу – это чтобы вы отыскали убийцу Вики.

Отис и Гауг хотели знать имена знакомых Вики, места, куда она ходила за покупками, подробности ее жизни. Несмотря на то что прошло уже почти два десятка лет, Билл дал очень детальный ответ.

Отис восхищался им. «Он мог послать меня куда подальше. Он мог сказать нам убираться из его дома. Он мог излить на нас свою злость за все эти восемнадцать лет, но он оказался слишком хорошим человеком».

В первую неделю Джонсон отклонила запросы тридцати двух национальных СМИ, желающих взять интервью у Ландвера или шефа Уильямса. Некоторые репортеры не постеснялись крепкого словца в ответ.

Боб Мортон из ФБР порекомендовал Джонсон не обращать на них внимания и придерживаться плана.

– Это не СМИ работают над раскрытием этого дела, – сказал ей Мортон, – BTK – очень умный хищник – рассказывая слишком много, вы ставите под угрозу всю операцию… Тот факт, что вы раззадорили прессу, вовсе не означает, что с этим делом вы не можете действовать иначе. Сказать лишнего – очень опасно. Если вы каждый день даете им отчет, скоро у вас заканчиваются факты, которые можно выставить на всеобщее обозрение, вы начинаете слишком много говорить, а это может повлечь очередное убийство. И та самая пресса, навстречу которой вы так охотно шли, обвинит в этом вас.

Некоторых местных политиков также беспокоил вопрос гласности этого дела – но по иным причинам. Они опасались, что слава о BTK распугает туристов и гостей города, в том числе некоторых из сорока двух тысяч человек, которые должны прибыть в Уичито на 85-й женский международный турнир по боулингу.

Джонсон по электронной почте сообщила Мортону, что политики оказывают колоссальное давление на полицию, убеждая «в прямом эфире объявить, что все супер».

– Ни в коем случае, – ответил Мортон. – Если BTK убьет кого-то после того, как полиция объявит, что все в порядке, город может затопить волна судебных исков.

Когда следователи оказались вне досягаемости прессы, полчища телерадиовещателей обрушились на всех, кто, по их мнению, имел отдаленное отношение к делу: на бывших следователей по делу BTK, таких как Дровацки; на Битти, который спешил закончить свою книгу; и на Лавиану, с истории которого и начался весь ажиотаж.

Лавиана, отец трех дочерей, опасался идти на ТВ и рассуждать там об убийце. Но о BTK он знал больше, чем кто-либо еще в прессе, поэтому дал интервью в тот день, когда вышла его первая статья. После этого журналисты выстроились в очередь, чтобы поговорить с ним. (У Лавианы не было кабельного телевидения, поэтому он понятия не имел, кто такая Грета Ван Састерен и что у нее есть прайм-тайм шоу на канале «Фокс ньюс».) В те выходные он получил больше дюжины звонков домой с национальных шоу, которые желали знать больше.

– Приходите в нашу редакцию, если хотите поговорить со мной, – сказал он. В течение нескольких дней ему также звонили японские и немецкие телеоператоры и журналы, о которых он никогда не слышал.

The Eagle опубликовала историю о «швабратоне» второго апреля, когда с редакцией связались три человека, у которых брали ДНК на анализ. «Пресс-секретарь полиции не подтвердила и не отрицала, что проводится ДНК-тестирование», – сообщил The Eagle.