Связующая магия

— Как мне сегодня ужасно повезло, — буркнул я. — Я согласен, я не слышал этого запыленного, тысячелетней выдержки закона.

— Согласен с чем? — нахмурился Гейнир.

— Не быть вашим повелителем и не возмущаться насчет того, почему такая несправедливость допущена к магам, которые владеют одновременно и связующей магией и гипномагией. Проклятье, ты не понимаешь?! Мне этого даром не надо!

— Хорошо, — согласился Гейнир и отпустил остальных магов. — Что ты собираешься делать дальше?

— Раз уж выплыло то, о чем я не знал, я хотел бы взглянуть на это.

— На что?

— Ты рассказывал о Рубеже. Я посмотрю на него, потом поверну обратно и вернусь в Закатную обитель.

— К Игниферосу? Признаешь его правление?

— У меня нет других вариантов.

— Он ведь не связующий маг?

— Зато тоже владеет гипномагией.

Гейнир поморщился.

— Гипномагов никогда не жаловали в Закатной обители. Всегда считалось, что они страшные интриганы и делают все, чтобы добиться власти. Что в итоге и произошло…

— Да, действительно, — я фыркнул. — Трудно себе представить другое применение подобной магии.

— Ты сказал, что она не нравиться тебе. Почему?

Я посмотрел на него с недоумением.

— Да, ты рассказал мне о проклятии совершеннолетия, но… мне почему-то кажется, что у тебя и до этого были проблемы.

— А кто вам сделал талисманы против гипномагии? — полюбопытствовал я. — Вы так боитесь гипномагов, только потому что они интриганы? С кем-то из нас вы все-таки смогли столковаться…

Гейнир с кривой усмешкой откинулся на спинку кресла.

— Я позову слуг, они покажут тебе комнаты, где ты можешь переночевать. Завтра ты можешь уехать.

— Постой, мне казалось, ты обещал мне долгий рассказ. К тому же, кого вы опасаетесь? На те неполные две тысячи колдунов остались только два гипномага — я и Игниферос. Конечно, если не считать тех, кто давным-давно покинул Закатную обитель.

— Завтра ты должен уехать, Тэрсел, — отрезал Гейнир.

— Меня не устраивает, что я не получил ответов, — заметил я.

У меня был большой соблазн узнать все без ведома охранника, и он видимо это понял.

— Моя голова — не орех, чтобы вскрывать его и добывать содержимое, — процедил он сквозь зубы.

— Но запретить ты мне не можешь.

Гейнир вцепился от ярости в ручки кресла. Я с трудом удержал от того, чтобы сказать ему, что он бы даже ничего не почувствовал и не вспомнил. Стоило мне перейти эту черту, и я нажил бы еще одного смертельного врага.

— Но я не буду этого делать. Ты не прав — гипномагия мне не просто не нравится. Я ее ненавижу…

Я поднялся. Следом, размяв лапы, поднялся Шэд. Гейнир позвал слуг.

— Ваши оборотни тоже едят траву? — спросил я на последок.

— Не все. Если конь превращен нами в хищного зверя, в нем преобладает его лошадиная сущность. Если наоборот, то сущность хищника. Однако все они одинаково агрессивны, так что не думай, что если Шэдоу изначально являлся конем, поэтому он так покладисто себя ведет.

Я миг переваривал услышанное.

— Вы превращаете их в оборотней? Я думал…

Гейрин рассмеялся.

— Высшая материальная магия.

— Проклятье, мне хотелось бы здесь задержаться…

— Нет.

— Ладно, загляну к тебе на обратном пути. Может, ты станешь немного разговорчивее.

— Ты все-таки хочешь взглянуть на Рубеж? — Гейнир нахмурился. — Он того не стоит — всего лишь портал в следующий мир, который уже не принадлежит нам. Запомни, если ты пересечешь его, ты не сможешь вернуться.

— Почему?

— Мы уничтожаем тех, кто проникает оттуда.

— Даже если бы вернулись маги Закатной обители, ушедшие туда?

— Я уже упоминал причину. Нам незачем рисковать.

— Я это учту.

Слуги проводили меня в комнату для гостей в этом же доме. Я принял ванну и, добравшись до постели, тут же уснул, поручив Шэду охранять меня. Всю ночь он просидел подле кровати, не смыкая глаз, и все следующее утро широко зевал, показывая свои внушительные клыки.

Гейнир составил мне молчаливую компанию за завтраком. После трапезы мы вышли из дома. И в этот миг у нас заходила земля под ногами, а откуда-то донесся отдаленный грохот. Мы подняли взоры, и где-то далеко за зелеными холмами и желтыми скалами увидели высившийся черный конус вулкана. Вверх из его жерла выбрасывался ввысь красно-рыжий огонь, потоки лавы прочертили кровавые морщинки на его темном теле. А тучи пепла перемешивались с зелеными облаками в желтом с красными отсветами небе. Вырвавшиеся из пепельных туч сети молний добавили к этой невообразимой палитре лиловые и голубые краски. От представшего зрелища я едва не позабыл о Гейнире — мне захотелось достать альбом и карандаши и запечатлеть эту захватывающую дух картину. В себя меня привело прикосновение к плечу.

— Тебе пора, — оторвал меня от созерцания мощи стихии охранник.

— И часто у вас такое бывает?

— Мы уже привыкли, — темные глаза Гейнира вдруг засветились насмешкой. — Я понял, почему ты отказался от огненной плети — ты сам боишься огня!

— Просто не люблю, — я передернул плечами.

Гейнир раскрыл портал. За ним раскинулась степная равнина.