Свидание на пороховой бочке

– Где танки?! – с ходу взволновалась бабуля, ворвавшаяся в кухню на маминых плечах.

Она сунулась к окну, никаких бронемашин во дворе не увидела и немного успокоилась, пробормотав по инерции:

– А я говорила, аукнется еще Крым.

– Кстати, про Кючук-Кайнарджийский мирный договор по Крыму! – встрепенулся папа, всегда готовый поделиться бесценными сведениями из оте-чественной военной истории. – Великий русский полководец и дипломат граф Петр Александрович Румянцев-Задунайский…

– О, боже, – вздохнул Зяма.

– Молись, молись, тебе придется нелегко, – зловеще пообещала я. – Я вырву из тебя правду каленым железом!

– И правда, Боря, ты изрядно перегрел сковородки! – вмешалась бабуля, общительность которой растет прямо пропорционально глухоте.

– Мама, я знаю, что делаю! – сдерживаясь, ответил папуля. – Я все-таки специалист!

– По танкам, – напомнила мамуля. – А где тут они?

Ей было весело. У нашей мамы шикарное чувство юмора, она может найти смешное в любой ситуации. В ее ужастиках полно комических моментов, и многие читатели особенно любят их именно за это. Хотя, скажу я вам, очень странно выглядит человек, радостно хихикающий в раскрытую книжку с горой черепов на обложке!

– Мы продолжим разговор после ужина, – пообещала я Зяме, понимая, что в присутствии родственников учинить братцу толковый допрос с пристрастием не получится.

Папа подал блюдо под названием «Куи по-перуански», приготовленное им по собственному рецепту.

– В оригинале была морская свинка, – оживленно сообщил он, наблюдая за едоками, и свое-временно похлопал по спине поперхнувшуюся мамулю. – Ешь спокойно, Бася, в этой версии кролик. А остальные ингредиенты были достаточно просты: кукурузная мука, красная луковица, помидор, картофель, тмин, острый соус из перца чили, лимон, растительное масло, соль, перец, и я оставил их без изменений. Только морскую свинку заменил.

– Свинина? – не дослышала бабуля. – Я же не ем свинину!

– Это морская свинина, – хихикнула я.

– Морепродукты я ем, – с достоинством согласилась она.

– Очень вкусный куи, – похвалил Зяма, шустро обглодав ножку кролика, который вполне успешно выступил дублером морской свинки. – Или вкусная? Или вкусное? Что нам скажет филолог?

Он подпихнул меня локтем, воспользовался моей минутной задумчивостью, чтобы стянуть с блюда последний кусочек куи, и в ответ на мой негодующий взгляд ехидно прошептал:

– Ни куи тебе!

– Фи, – поморщилась мамуля, которая услышала эту сомнительную шутку. – Казимир, веди себя прилично. Не выражайся за столом в кругу семьи.

– Я думаю, нам пора выйти из круга, – с нажимом сказала я Зяме.

– И перейти в пентаграмму? – вздохнул он. – Где я, лукавый бес, буду корчиться под ударами могучих заклинаний?

– Спиши слова, – невозмутимо попросила мамуля, подбирая хлебной корочкой вкусную перуанскую подливку. – Они мне пригодятся для новой книжки.

Родные давно привыкли к нашим с Зямой пикировкам и скорее насторожились бы, будь мы друг с другом милы и любезны.

– Стойте, дети! Вы еще должны попробовать чича-морада! – агрессивно потряс половником папуля.

– А что это? – опасливо поинтересовалась я.

Неведомое «чича-морада» звучало зловеще. На месте мамули я бы и эти слова записала. Они так и просились в экзотический ужастик: «Старый перуанский колдун прохрипел: «О, чича-морада!» – и разразился зловещим кудахтающим хохотом». Как-то так.

– Чича-морада – это всего лишь сладкий напиток из красной кукурузы, фруктов и пряностей. – Папуля ловко наполнил стакан бурой жижей. – Пей, не бойся.

– Возьму с собой.

Я ловким пируэтом обогнула папулю и унесла стакан, намереваясь очень осторожно продегустировать любимый напиток старого перуанского колдуна в уединении. Без риска, что папуля заставит меня выхлебать это пойло все до капельки, даже если на вкус оно редкая гадость.

Через пару секунд меня настиг Зяма с таким же стаканом, который он держал на отлете, явно опасаясь, что чича-морада заморадит, тьфу, замарает его новые дизайнерские джинсы с аппликацией из молочной замши.

– Подержи. – Братец сунул свой стакан мне в руку, первым ворвался в мою комнату и бесцеремонно рухнул на диван.

– Встать, суп идет! – потребовала я, имея в виду папулину бурую чичу, она же морада.

От нее так или иначе необходимо было избавиться как можно скорее, чтобы наш родной кулинар не подумал, будто мы преступно пренебрегли дегустацией.

– Открой окно и закрой дверь!

– Понял.

Зяме не надо было объяснять, что именно я задумала.

Братец распахнул окно, закрыл и придержал своим телом дверь, а я перегнулась через подоконник и выплеснула жижу из стаканов с восьмого этажа, целясь в клумбу, на которой тетя Даша из пятой квартиры выращивает декоративные подсолнухи.

Кто не знает, исторически это растение родом из Южной Америки, значит, должно быть совместимо с перуанскими жидкостями в ассортименте. Авось, солнечные цветочки переживут однократный полив свежей чича-морадой.

– Все не выливай!

Зяма в два прыжка подскочил ко мне и с сожалением посмотрел на пустые стаканы.

– Эх… Считай, напросились на добавку! Папуля решит, что нам понравилось, и нальет еще.