Читаем Свидание с тенью полностью

— А при чем тут хлопнувшая дверь?

— А, это! Линн Дин сказала, что она забеспокоилась. Кинг оставил шале незапертым, а девица знала, что Сид в отъезде, и подумала, будто Кинг мог пройтись до его дома. Поэтому она — по ее словам — тоже прошла туда и как раз подходила к твоему дому, когда Кинг выскочил на улицу.

— Линн должна была заметить, что наша Линди его не преследовала и могла бы у нее этому поучиться, — решительно заявила Фло и тут же повернулась к Сиду: — Почему у тебя такой встревоженный вид?

— Я заходил к Кингу. Дверь все так же не заперта. Я думал, он где-то поблизости.

— Боишься, что парень спятил? — усмехнулся Тейбор. — Сидней, люди и поумнее Кинга поступали опрометчиво, если их довели до этого.

— Кент, если б я не знал, что скрывается за твоими словами, — ровным голосом произнес Сид, — я бы свернул твою жилистую шею. Раз он ехал в машине, то, видимо, благополучно добрался до места. Случись с ним что-нибудь, мы бы уже услышали об этом.

Наступила напряженная тишина. Затем Сид улыбнулся:

— И ты, дорогой мой, горевал бы больше всех.

— Олух, который может так писать и не пишет, — вздохнул Тейбор, но улыбнулся Сиду в ответ.


Провожая Линн домой после великолепного обеда, Сид заметил, что Кент слишком напряженно работает.

— Он пишет без передышки, а она ему просто необходима. Кент из числа тех, кому приходится много и кропотливо трудиться. Вот почему он не столько завидует, сколько досадует на Кинга, который пишет с такой легкостью.

— Когда ему есть что сказать, — негромко добавила Линн.

— Ты поняла это, — отметил Сид. — В этом и кроется разница между истинным писателем и поденщиком. Я сам — художник-поденщик, поэтому могу распознать своих собратьев.

Линн приняла это к сведению. Поденщик — это писатель или художник, который может писать или рисовать по заказу. Гений может творить только в том случае, если его глубоко затронула какая-то тема.

— Миру нужны и те и другие, — закончил Сид свою мысль.

— Так же, как нужны и симфонии, и легкая музыка, — согласилась Линн.

— Одна известная писательница выступила в защиту легких жанров в литературе, — припомнил Сид. — Кажется, она первой начала писать на тему «бедная девушка — богатый юноша». Начиная с 1900-х годов и до сих пор ее книги нарасхват. Критики же отнеслись к ним с презрением. Она напомнила публике, что литераторы — современники Диккенса — говорили о нем с пренебрежением, но как раз его книги пережили их всех.


Вместе с Линн Сид зашел в дом и начал разжигать огонь в камине. Девушка отметила про себя, как ладно у него все получается и как хорошо, когда он рядом.

— Линди, — Сид нагнулся над камином, где уже показались первые острые язычки пламени, — я редко спрашиваю о личном. Но как ты отреагируешь, если твою книгу не примут ни в одном издательстве?

Линн села на тахту и помолчала.

— Сид, честно говоря, я над этим не задумывалась. Знаю, предполагается, что писатель пишет свое произведение в расчете на определенную издательскую среду. Я не могу на это пойти. Сейчас я привожу в порядок все, что накопилось в голове. За годы работы у меня набралось много разных замыслов, но я все откладывала на потом. И вот теперь это «потом» наступило. Я их просматриваю и придаю нужную форму. Пока не разберусь с этим, даже не знаю, что получится: что-нибудь стоящее или груда бесполезного хлама. А почему ты спрашиваешь?

— Видишь ли, — Сид выпрямился, подошел к двери и улыбнулся ей оттуда, — ты так серьезно относишься к своей книге, так много работаешь… Разбитых надежд у нас здесь предостаточно. Мне невыносимо думать, что ты… — Он замолчал. — Кстати, о Кинге. Как он тебе показался?

«Н-да, — подумала Линн, — быстро же ты переключился». В тот самый миг, когда она приготовилась услышать от Сида, что занимает особое место в его жизни, он заговорил о Кинге.

— Кинг — словно выжженная земля, — тотчас отозвалась девушка. — По-моему, когда он писал свою знаменитую книгу, то абсолютно уверовал в конец света или, по крайней мере, в конец цивилизации. С той поры просто сидит и дожидается, когда это произойдет.

Она произнесла это с таким раздражением, что Сид засмеялся.

— До встречи в День благодарения, — проговорил он и исчез.


Линн долго сидела у камина, глядя на огонь и думая о прошедшем вечере. Потом вспомнила черно-желтый «кадиллак» и возникшее при виде его ощущение, будто это ее собственная машина. Даже отверстие от пули, когда-то заделанное, теперь было открыто.

Псевдо-Линн Дин, разумеется, было на руку подобное напоминание о разыгравшихся когда-то драматических событиях, размышляла девушка. Каких сказок, должно быть, напридумала она! Но как ей удалось приобрести именно эту машину? Как девице удалось завладеть автомобилем и моими бумагами; газетными вырезками и рукописями? Бумажник? Может, в нем лежала квитанция со склада?

— Ну конечно, — пробормотала Линн, выпрямляясь. — Шеф заставил меня переехать в гостиницу. Я закрыла квартиру, вещи сдала на хранение, а машину выставила на продажу. Не тогда ли я и потеряла бумажник?

Перейти на страницу:

Все книги серии Цветы любви

Похожие книги