Свидание в неоновых сумерках

Разве могла она осуждать Диму, который выбрал ее из всех?!! Он, такой молодой, такой сильный и интересный мужчина, глава фирмы, как потом счастливо выяснилось, и вдруг заинтересовался ею! Она благодарить его должна, а не осуждать! Ведь если бы он захотел, самые красивые девушки Питера валялись бы у него в ногах! Они, скорее всего, и валяются, и не в ногах, а в его постели! Он только что говорил про какую-то красавицу… Ну так и что же!! Это нормально! Она тягаться с ними не станет, потому что ей это не под силу. Она всегда знала, что ей придется делить Диму с другими, более молодыми, красивыми и успешными, и закроет на это глаза. Он и так уже подарил ей гораздо больше, чем она рассчитывала. Ирина заказывала разового «Мужа на час», а получила перманентного на пару ночей каждую неделю! Ей ли претендовать на большее?! Он что-то говорит о женитьбе… Ерунда… Она не станет соглашаться… Пусть все будет так, как было. Это устраивает обоих.

Дмитрий Борисович Кочерьянц очень долго был Ирининой тайной, она никому не рассказывала о нем, боясь сглазить. А раз уж сейчас тайна вылезла наружу перед Симоной и Татьяной, тут уж ничего не поделаешь, но рассказывать подробности о своих отношениях с Димой она и им не станет. Ну… Разве что… Если попросят… Поговорить о нем все же очень хочется. Она же любит его. Очень. До слез…

– Ну и чего ж ты опять ревешь? – Желание Вадика-Димы жениться на Ирине несколько поменяло к нему отношение Симы в лучшую сторону.

– Ой, девочки, я же на целых девять лет старше его! И рожа моя совершено не подходит для жены главы фирмы!

– Надо будет, он тебе новую рожу сделает в каком-нибудь навороченном косметическом салоне! Ты о другом думай! Если он нечист на руку, то это может передаться ребенку по наследству!

– Сима! Что ты городишь?!! – возмутилась Татьяна. – Не слушай ее, Ира. Все мы не без греха. Что же, теперь и детей не рожать?!

– Нет, пусть она мне все-таки еще раз напомнит, как он объяснил, почему спер икону? – не унималась Сима. – Ведь не в состоянии же аффекта, что можно было бы хоть как-то понять. Он же специально готовился к похищению, как преступник-рецидивист со стажем!

– Сима! – Татьяна решила взять под свою защиту белугой ревущую Гришмановскую. – Ира уже говорила, что он сразу во всем повинился и рассказал, как готовился, хотя мог бы, между прочим, все свалить как раз на состояние аффекта! А он не свалил, что характеризует его положительно! Я прекрасно помню, что он сказал, что его бес попутал. Такое с каждым может случиться! Даже с твоим непогрешимым Фенстером!

– Вот этого не надо! – рассердилась Симона. – С Рудельсоном это еще могло бы как-нибудь пройти, но с Юлианом – никогда! Я за него, как за себя, ручаюсь!

– Как за себя, значит? – лукаво улыбнулась Татьяна.

– Конечно! Разве ты можешь уличить меня в том, чтобы я когда-нибудь зарилась на чужое имущество?!!

– Представь, могу!!! Кто предлагал мне красть повсюду кактусиных деток с целью легкой наживы и последующего обогащения?!!

– Как?!! Ты?!! Меня?!! Свою подругу?!! – Из возмущенной Симоны сыпались вопросительные и восклицательные знаки, как из прохудившегося мешка зерно.

– Девочки! Я вас умоляю! Не надо ссориться! – попыталась навести порядок Гришмановская. – Мы же все беременные! Вспомните о детях, наконец! – Она шлепнула по шаткому столику своим маленьким кулачком. Щербатое блюдце подпрыгнуло, упало на пол и наконец разбилось.

В закутке воцарилась тишина.

– Разбилось… – наконец проговорила Сима. – Жалко… Хотя… Туда ему и дорога! Слышь, Ирка, а как он тебе, твой иконокрад, вообще?

– В каком смысле?

– В прямом. Как мужчина?

– Люблю я его, девочки, – ответила Ирина и опять расплакалась.

– Ну, тогда тут уже вообще ничего не поделаешь. – Симона развела руками. – И хорош плакать! Кто-то тут, кажется, что-то о детях говорил!

– Да-да, я не буду. – Гришмановская отчаянно зашмыгала покрасневшим носом и вытерла слезы рукавом свитера. – Только вы меня не осуждайте, пожалуйста…

– А знаете, девки, – Сима вдруг вдохновенно завела глаза к потолку, – все-таки мы с вами счастливые! Это чтобы в таком-то возрасте, да любовь! Да такая, что хоть завтра умирай, потому что лучше уж не будет! Да еще чтобы дети были, мужиками желанные! Это ж не каждой такое счастье выпадает! А? Как вы думаете?

Татьяна с Ириной ничего не ответили Симоне, но она и не ждала от них ответа. Она и так знала, что они с ней согласны целиком и полностью.

Три счастливо беременные женщины вышли за проходную завода и вдохнули бодрящий воздух наступающей зимы.

– Гляди, Танька, твои! – Симона показала рукой на крылечко соседнего магазина культтоваров.

Там стояли сыновья Олега Дунаева: длинный нескладный Сашка и маленький Тарасик с белой челкой, торчащей из-под синей вязаной шапочки.

– Ну ладно, девчонки, пока, – бросила подругам Татьяна и побежала к магазину.

Сашка скупо улыбнулся ей, а Тарасик, как всегда, очень серьезно посмотрел на нее и доверчиво вложил свою руку в ее ладонь.

– Может, заедешь к нам? У меня твой любимый гороховый суп, – спросила Татьяна Сашку. – И Жертва по тебе скучает!