Свиданий не будет

Он сумел разузнать, что Инга Новицкая взяла билет на Москву, сдала багаж, зарегистрировалась и уже перед самым вылетом была снята с рейса. Возник даже небольшой скандал, так как нужно было выудить из багажа ее чемодан, а все уже было загружено.

Особенно настаивал на изъятии багажа офицер ФСБ, фамилию и звание которого на всякий случай записала представительница компании, присутствовавшая при этом инциденте. Офицер предъявил удостоверение капитана Аршинова Александра Петровича. Второй эфэсбэшник был рядом с Ингой. Она вела себя спокойно, и создавалось впечатление, что снятие с рейса не вызвало у нее возражений. Можно было предположить, что Ингу пообещали куда-то отвезти по важному для нее делу.

Больше авиапредприниматели не смогли вспомнить и узнать ничего…

Турецкому Гордеев позвонил сразу, как только вышел из кабинета заместителя генерального.

Передал ему все, обсудил ситуацию.

– Все делаете правильно, – одобрил Турецкий. – Но обязательно подайте жалобу в облпрокуратуру и намекните, но очень прямо намекните им, что следующая жалоба пойдет в прокуратуру Генеральную. – Турецкий помедлил. – А все-таки, Юра, согласитесь, что вы неблагодарный поросенок!

– Почему? – вскинулся Гордеев.

– Да потому! Вначале покидаете бригаду Турецкого ради пышных адвокатских хлебов, но при первых же трудностях к кому бежите… точнее, кто к вам бежать должен?! Александр Борисович! Кто дает ценные советы? Не ваш новый начальник, «Таганский гном» Генрих Афанасьевич, а опять-таки Александр Борисович! Хоть цените мое к вам расположение, мое долготерпение…

– Ой, ценю! – так же полушутливо ответил Гордеев, но уже серьезно добавил: – Сдается мне, господин следователь по особо важным делам, что дело это о мнимой взятке Андреева скрывает дела как раз по вашу душу… Так что вы фиксируйте мои информации, фиксируйте. Пригодятся!

– Если бы, Гордеев, я был рядом, надрал бы тебе уши! – загремел в трубке голос Турецкого. – Ты что же, решил взяться за трудообеспечение «важняка»! – Александр Борисович сделал паузу и совсем другим, потеплевшим тоном произнес: – Держитесь, Юра!

Глава 34. ПОТОМОК ЦЕЛИТЕЛЕЙ ЭПОХИ ИВАНА ГРОЗНОГО

Есть трава кудреватая дягиль бе сердца, та трава добра от еретиков.

Древнерусский травник

Пока Гордеев изучал особенности жизни воздушных ворот Усть-Басаргинской области, его новым друзьям в Булавинске тоже скучать не приходилось.

Баскакова, будто состязаясь с Пантелеевым в количестве своих негласных помощников, разыскала старого, уже на пенсии, надзирателя булавинского СИЗО. Этому самому Кондратию Парменовичу она помогла более десяти лет тому назад, когда на него попытались свалить вину за самоубийство в камере изолятора заключенного. Старый капо, сам некогда сидевший, Парменыч, конечно, не был положительным героем ни советского, ни постсоветского времени, но в том происшествии он не был виноват, и Баскакова, расследовавшая дело как следователь прокуратуры, немало попортила себе нервов, а начальству – крови, чтобы установить истину, которую скрывали по каким-то высшим причинам. А именно – самоубийца состоял в родстве с партийным начальством области, но если бы пришлось искать на его теле место для клейма, то у Парменыча таковое отыскалось бы наверняка, а вот у его якобы жертвы – навряд ли…

Парменыч свое обещание сдержал и получить весточку из камеры, где сидел Новицкий, сумел. И вот теперь то, что на специфическом языке завсегдатаев пенитенциарных заведений называется малява, лежало перед Баскаковой, вызывая у нее несколько вопросов.

На клочке бумаги, вероятно от сигареты, тончайшим почерком был нарисован прямоугольник, а в нем – два кружка с точками по центру и написано: "М".

Но как раз это было Ларисе Матвеевне почти понятно. Очевидно, кассета, отснятая Новицким, уже была передана в Москву.

Не было исключено, что два кружка обозначали: кассета у женщины.

Но далее следовали несколько строчек, разобрать смысл которых она не смогла, хотя с помощью сильной лупы аккуратно скопировала все буквы и сделала текст читаемым.

Но не прочитываемым.

Очевидно, это была тайнопись. Или фразы, переведенные на другой, неведомый Баскаковой язык. Она просидела над бумажкой несколько часов, но так ничего разгадать и не смогла. Пришлось отложить.

Больший успех принесла ей к этому моменту вчерашняя встреча с председателем местного общества филателистов Павлом Адольфовичем Бацвиновым. Хотя пока она еще только раздумывала, как этим успехом воспользоваться.

Скромную комнатку в Доме культуры горкома профсоюзов этот валторнист булавинской филармонии на пенсии давно уже превратил в клуб нужных встреч, которые далеко уходили от филателистических проблем.