Свидания со злодеем

— Это маленькие ракушки, — пояснил Габриэл, заметив мой любопытный взгляд. — Есть еще острова с черным и нежно-голубым песком, но они далеко и не такие уютные.

Я спрыгнула прямо в воду, не дожидаясь, когда лодка сядет на мель. Подол платья промок, ткань прильнула к коже, но вода оказалась почти теплой.

— Я так мечтала о море. Увидеть мир и все такое. Не зря.

— Твой дар может быть связан с водой. Тебя к ней явно тянет.

— Меня тянет к еде. Что там приготовил твой повар?

Я с любопытством заглянула в корзину для пикника и обнаружила там настоящее сокровище. Креветки в темпуре с ананасовым соусом, маленькие сэндвичи с сыром и авокадо, хлебцы с паштетом и отдельный сверток с яблочным бискивтом. Ко всему этому великолепию прилагалась запотевшая от холода бутылка белого вина.

— Кажется, сегодня повар превзошел сам себя. Надо будет увеличить ему жалование.

— Иногда мне хочется тебя ударить.

— Лучше поцелуй.

Он замер, будто и правда ждал, а я растерялась и чуть было не выронила из рук бутылку с вином. Взгляд сам собой, без моего участия, сфокусировался на губах Габриэла. Он шикарно целовался. Я бы солгала, если бы сказала, что не хотела его целовать. Но все еще не могла поверить, что жизнь и вправду совершила внезапный поворот.

Осторожно прислонив бутылку к камню, я обвила руками шею Габриэла, коснувшись его губ своими. Он не двигался, только обнял меня за талию и прижал к себе, не давая шанса испугаться и отстраниться. Для меня это было сродни признанию в любви, почему-то внутри сидела уверенность, что для Габриэла Гримвелла я — открытая книга. В него нельзя было влюбляться, его нельзя было целовать, но я совершила столько ошибок, что уже не могла думать о том, что правильно, а что нет.

Они разрывают меня на части!

Сумасшедшее влечение к нему, страх перед собственным даром и огромное чувство вины за то, что я подвергла его семью опасности. Сколько же Габриэл пережил! Собственными руками, чтобы защитить братьев и сестер, толкнул родителей на смерть и смотрел, как их убивают. Защищал Сибиллу ценой ее любви. Принимал решения, за которые его ненавидели. В чужих глазах он был виновен в исчезновениях невинных девушек, а они… были ли они ему благодарны?

Я точно была. Потому что несколько недель борьбы с Габриэлом я чувствовала себя живее, чем двадцать лет до встречи с ним.

Для поцелуя не хватало дыхания, жадные торопливые касания губ давно вышли из-под моего контроля и ужин как-то забылся. Я перебирала темные волосы, позволяя делать с собой все, что угодно. Пока в один момент возбуждение не стало болезненно-нестерпимым, а в мысли не вторглось воспоминание о жутких желтых глазах твари в доме. В них что-то было… что-то не только ужасающее неправильностью существования такой твари, но и… знакомое?

Горло сжала невидимая рука, а дрожь, пробежавшая по телу, не имела ничего общего с желанием. Да и со страхом тоже — я не сразу поняла, что происходит, а когда догадалась, стало поздно. Мир вокруг поглотила темнота, но, к счастью, свет быстро вернулся в мой мир. Вместе с адской болью.

Я приложилась о камень скулой, лбом и носом, чудом не разбила голову и скатилась на холодную землю. С губ сорвался не то стон, не то вой. Я рыдала и от досады, и от боли, и от страха перед магией, которая, кажется, задалась целью разрушить мою жизнь, от которой и так остались какие-то обломки и шкаф с кучей платьев!

— Теана! — послышался голос Габриэла.

Что ж, я хотя бы улетела недалеко. Но как же ужасно больно! Мне уже не так нравится свидание. Почему именно сейчас? Ночью же я не сбежала прямиком из постели, а там происходило кое-что куда более откровенное и волнующее, чем поцелуй.

Впрочем, я себе лгала. Магию разбудил не поцелуй, а что-то другое…

​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​- Теана? Ты рядом, я тебя чувствую.

Хм, интересно, как это? Я ведь даже не спросила, какой магией обладает Габриэл. Я вообще мало что знала, и почему не расспрашивала раньше?

— Я здесь! — крикнула и поморщилась.

Как больно! Ужасно, как будто меня долго и с удовольствием били. Должно быть, я возникла прямо из воздуха над угловатым камнем и приложилась как раз об выступающую его часть. Как и несколько дней назад, в поместье, появилась в лаборатории над столом. Странно, у моих перемещений не было никакой зависимости, кроме… твари с желтыми глазами. Что же с ней не так, почему каждый раз, когда я о ней думаю, в душе появляется тревога?

Габриэл с легкостью преодолел подъем и оказался на утесе, где я сидела и ревела. Я даже не поняла, что по щекам текут слезы, пока он их не вытер.

— Ну все, все, не плачь. Больно, да? Ударилась?

— Ударилась, — вздохнула я.

— Бедняжка. Знаешь, иногда девушки, которых я пытался затащить в постель, сбегали под благовидным предлогом, отрубались, не рассчитав с алкоголем, исчезали наутро или уходили с ухажером посимпатичнее, но прямо из объятий не исчезала ни одна.

— Смешно тебе?

Габриэл улыбнулся.

— Немного.

— А мне больно. Ты можешь это вылечить?