Свидетель

Тая и не думала вырываться. В его объятиях было спокойно. За стеклами бушует метель, лишь иногда захлестывая на веранду, а в руках Дарена тепло и надежно.

Его сила успокаивала. Ощущение, что ты под надежной защитой, и никто, ни одна душа во всей Вселенной не тронет тебя, не причинит боль, не подставит, не вынудит совершить то, чего ты не хочешь и чему ты отчаянно противишься, надежно обосновалось в душе Таисии.

Она не помнила, когда ей было так спокойно, так хорошо. Тая даже опасалась вести диалог, чтобы случайно не спугнуть установившееся перемирие.

Дарен продолжал говорить:

— Ты удивлена происходящему, я это вижу. Признаюсь, я и сам до конца не верил, что такое возможно. Думал, нам с тобой придется туго в том плане, что я ставил перед собой цель разрушить ту стену, что ты возвела между собой и окружающим миром. Меня категорически не устраивало то, что ты отталкиваешь меня в постели.

— Я не отталкивала…

— Физически — да, но ты отторгала даже мысль о том, что тебе может понравиться секс, потому что твой опыт, — Дарен споткнулся. У него по-прежнему скребло внутри, стоило заикнуться о другом мужчине в постели Таисии, — говорил о другом. А мне важно, чтобы ты меня тоже хотела. Я не хочу тебя принуждать и насиловать каждый раз.

Он не видел её глаз, и Тая была этому рада. Потому что в них снова плескалась боль. Его слова ранили. Они снова показали, чего она лишилась, что она могла быть счастливой и избежать многих трагедий. Тая осознавала, что Дарен непростой. И даже тогда, три года назад, с ним было бы нелегко.

— Спасибо тебе за это, — негромко отозвалась она.

— Я хочу, чтобы между нами не было преград. Не из прошлого, не в будущем.

Его рука сильнее прижала её к груди.

— И то, что мы созданы друг для друга подтвердила привязка. Ты — моя пара, Таисия.

Последним высказыванием он вновь запутал Таю.

— Я поняла, что дело в привязке. Потому что то, что я испытывала ночью и сегодня утром… Такого никогда не было ранее. Извини, но даже с тобой… тогда…

— Я знаю.

— И всё же, Дарен. У меня же была уже привязка, но ничего подобного…

Она не стала договаривать, содрогнувшись от омерзения.

— По поводу твоей якобы привязки от Аэрда у меня имеются мысли. Скорее всего, она не сработала по двум причинам. Первая и уже озвученная — ты предназначаешься мне. Вторая — твоя кровь противилась влиянию Аэрда, ибо, несмотря на то, что ты дала согласие, оно таковым не являлось. Мне непонятно другое — каким образом сукин сын продолжал до тебя дотягиваться. Его нет в нашем мире. Или есть, но он находится куда в худшей дыре, чем Дизоль.

— Я бы предпочла первый вариант.

— А я бы второй. Потому что в этом случае его проще будет достать.

У Таи резко подскочило сердцебиение, громыхнуло так, что заложило в ушах.

— Дарен… не надо… пусть он катится…

— Тая, этот вопрос не обсуждается, — в голосе мужчины снова прорезался металл. — Он тронул тебя. Стал виновником нашего разлада. Подставил меня. Правительство. Мне плевать на их игры, и что они там думают по поводу меня — я не вернусь. Но те, кто посягнул на Мозарри, должны нести наказание.

Умом Тая понимала, что он прав — преступник должен понести наказание. В её случае она могла бы сказать, что Аэрда она больше всего винит в смерти мамы. Если бы не их сволочная семейка, мама была бы жива. Да и папочка, возможно, тоже. Повзрослев, Тая задалась вопросом — не Аарон ли поспособствовал преждевременной кончине родителя? Ведь он был так же одержим мамой, как и Аэрд ей. Только одержимость у них была извращенной.

Тая оборвала себя. Не стоит думать про них. Они того не достойны.

И всё же её сердце сжалось ещё по одной причине.

Она не хотела, чтобы Дарен рисковал собой в борьбе с Аэрдом. Если последний был политическим преступником, шпионом, то пусть Комитет и другие органы власти занимаются его разработкой и выслеживанием. Он достаточно горя принёс ей и её семье, чтобы и дальше его тень омрачала её жизнь.

Тая подняла руку и несмело накрыла ей руку Дарена. Его перчатки были ей велики, зато отлично грели.

— Я порой забываю, что ты Мозарри.

Она сознательно ушла от темы.

Ответил Дарен не сразу. Если бы она задрала голову, то увидела бы, как его взгляд, в котором плескался зарождающийся шторм, не предвещающий его врагам ничего хорошего, устремился вдаль.

— Я и сам, порой, забывал. Особенно в прошлом. А зря.

Глава 15

— Камин? Серьезно?!

— Да.

— Не может быть…

— Да почему же.

Ему хотелось смеяться, видя её недоумение и какую-то детскую радость.

— Не знаю… Я про камины только читала да видела пару раз на голографических изображениях.

— Значит, увидишь воочию.

Ему понравилась её радость. Она имела вкус игривого вина, которым, кстати, он собирался Таисию напоить. Несмотря на то, что они провели день вместе, готовя и отдыхая, он чувствовал, что она по-прежнему напряжена и встревожена происходящим. Вино поможет ей расслабиться.

Она не помнила их разговор про камин.