Свидетель Мертвых

– Девятого числа. Мы поспорили насчет новой оперы, которую мы сейчас ставим, и она ушла в компании одного из своих покровителей, осмера Боравы Корешара. Было примерно шесть вечера; я помню, потому что рабочие как раз начали устанавливать декорации для «Генерала Олетаджа».

– Ее в последний раз видели живой незадолго до полуночи.

Пел-Тенхиор прижал уши к голове и произнес:

– Как это ужасно, думать, что когда она рассерженно выскочила из театра, жить ей оставалось всего шесть часов.

– Очевидно, мне необходимо побеседовать с осмером Корешаром и остальными ее покровителями. Вам известно, как их найти?

– С ее покровителями?

Мне показалось, что мои слова застали его врасплох, и я удивился.

– Вы же не думаете, что… – Он спохватился и замолчал. – Нет, конечно, у вас есть причины подозревать ее покровителей.

– Аристократ тоже может быть убийцей, – заметил я. – Но в любом случае мне нужно с ними побеседовать – она могла обсуждать с ними такие вещи, о которых не стала бы говорить ни с кем из своего окружения.

Пел-Тенхиор фыркнул.

– В этом вы можете быть полностью уверены. Арвене’ан вела себя с покровителями совершенно иначе, чем с нами.

– Их было много?

– Это еще мягко сказано! Иногда мне казалось, что они с Нанаво, которая исполняет у нас главные партии сопрано, соревновались в том, кто из них сможет очаровать большее количество молодых богатых мужчин. Арвене’ан не интересовали юноши без денег, несмотря на то, что многие были готовы взять ее в жены. Нет, ее устраивали только богачи, а возраст покровителя не имел значения.

– Тогда что она делала в районе Джеймела после заката? – выпалил я и тут же пожалел об этом.

Он вытаращил глаза.

– Ее нашли в Джеймеле?

– Ее нашли в Ревет’вералтамаре, – напомнил я, – но столкнули в воду с пристани в Джеймеле. Я сумел выяснить это с помощью ее воспоминаний.

Он медленно покачал головой, явно расстроенный.

– Зачем она туда пошла? Прошу прощения… я понимаю, что вы сами пытаетесь найти ответ на этот вопрос. Но если вы хотите поговорить с ее покровителями, приходите сегодня вечером в Оперу. Они все будут там.

Я помолчал, про себя прикидывая стоимость билета в Алую Оперу и размышляя о том, какой ущерб такая трата нанесет моему скромному бюджету. Но Пел-Тенхиор сказал:

– О, не волнуйтесь насчет этого. Вы можете сидеть в моей ложе.

– В вашей ложе?

– Я главный режиссер Алой Оперы, – объяснил он с легким шутливым поклоном. – А также главный композитор. Я сижу в ложе у сцены и нагоняю страх на артистов своими замечаниями.

– Но…

– Билеты на эти места в любом случае не продаются, – продолжал он. – Уверяю вас, никто не будет возражать.

– Большинство эльфов и гоблинов предпочитают держаться подальше от таких, как я, – осторожно произнес я.

– Но почему? Не могу понять. Это же не заразно.

– Некоторые, видимо, считают, что заразно.

Он выразил свое презрение к некоторым, тряхнув ушами. Серьги снова звякнули.

– Не обращайте внимания на суеверных глупцов. Давайте вернемся в театр, и я скажу служащим, чтобы они вас запомнили и пропустили.

Пока мы ехали на север, Пел-Тенхиор, чтобы искупить (как он сказал) свое нелюбезное поведение по дороге в морг, развлекал меня разговорами о театре. Он рассказал о новой опере, которую сейчас ставил; опера называлась «Джелсу», и написал ее он сам.

– Сюжет может показаться необычным, но мне жутко надоели оперы об императорах и полководцах. И вот мне захотелось написать о простых гражданах. О фабричных рабочих.

– Это действительно необычно, – согласился я.

Композитор усмехнулся.

– О, видели бы вы свое лицо! Я довольно часто встречаюсь с такой реакцией, но это лишь укрепляет мою уверенность в том, что такая опера должна быть написана.

– Должна?

– Опера – это чудесно, но композиторы и режиссеры делают одно и то же уже сотни лет. Я считаю, что мы можем делать по-другому; единственный способ это выяснить – попытаться.

– И поэтому вы написали оперу о фабричных рабочих.

– Да! – воскликнул он. – И все получается как нельзя лучше. Тем более в последние несколько дней, когда не было Арвене’ан, которая вечно на что-то жалуется и затевает ссоры… то есть… затевала ссоры. Кстати, об Арвене’ан. Мне нужно найти То’ино и сказать ей, что сегодня она исполняет партию меррем Човенаран. Она будет крайне недовольна. – Он вздохнул. – И еще мне нужно сообщить всем о смерти Арвене’ан.

Я отметил, что он даже не заикнулся об отмене представления, и спросил его почему.

– Мы не можем себе этого позволить, – без тени смущения ответил главный режиссер. – К сожалению, выручки от продажи билетов едва хватает на наши расходы. А наш покровитель…

Он поморщился.

– Обсуждать с ним финансовые проблемы – сущее наказание. Не думаю, что он позволит театру прогореть, но, признаюсь, я не так уж в этом уверен.

Мы вошли в фойе, и Пел-Тенхиор сразу подошел к окошку кассы и сообщил кассирам, что сегодня вечером я буду его гостем. Потом обернулся ко мне и спросил:

– Вам что-нибудь еще нужно от меня, отала?

– Вы знаете, где жила мин Шелсин?