Свидетель обвинения

- Я об этом слышал, слухами, как известно, Земля полнится, - ответил Ренат, глядя в лицо тестя своими черными как маслины круглыми невинными глазами. - Но неужели вы могли поверить в такую гнусную ложь?

- Да нет..., - замялся Нарбеков. - Но... Сам понимаешь...

- Оклеветать можно кого угодно, хоть вас, хоть Ирину Викторовну, хоть даже нашу дорогую Эльмиру... Все ходим не только под Богом, но и под взглядами недоброжелателей и откровенных врагов. А у нас, бизнесменов, их более чем достаточно, Эльдар Раджабович...

Эльмира молчала. Она прижалась к теплому плечу матери, и та гладила её по волосам. Ренат порой бросал на жену полные нежности взгляды.

- Я подал жалобу, - повторил Ренат. - Такие вопросы надо решать незамедлительно, - твердо сказал он. - Мне прятаться незачем и не от кого. Я чист и честен и перед законом и перед людьми. А сейчас поедем домой, дорогая... Хотя нет, сделаем по-другому, я позвоню Александре Петровне, заеду за ней и мы все там приведем в порядок. А ты приедешь в убранную после этого безобразного погрома квартиру.

- Хорошо, - согласилась Эльмира, радуясь тому, что Ренат снова уедет и ей не надо будет играть перед ним столь сложную роль.

Когда хлопнула дверь, Эльмира больше не смогла держать себя в руках и отчаянно разрыдалась, прижавшись к плечу матери.

- Что с тобой, доченька? - спросила мать.

- Мне страшно, мама, - всхлипывала Эльмира. - Мне очень страшно...

7.

... - Боже мой, - улыбался Нарбеков, открывая дверь своей квартиры. Какие люди! Какая встреча! Борис Георгиевич, дорогой! Как я рад вас видеть!

На пороге квартиры стоял совершенно седой, с коротко подстриженными усами, в модной белой с красными полосами куртке, Борис Георгиевич Карапетян.

- Извините за вторжение, Эльдар Раджабович, - улыбался он. - Я прямо как снег на голову. Только не подумайте, что я приехал к вам жить. Я остановился в гостинице, а к вам я с дружеским визитом и подарочками из-за океана... Виски пьете?

- С вами, Борис Георгиевич, я выпью, что угодно, хоть молока, хоть кумыса, - засмеялся Нарбеков. - Проходите... Ира поехала к Эльмире, звонила, скоро будет... А пока мы с вами выпьем по рюмочке в чисто мужской компании... Надолго в Россию?

- Да нет, только на недельку... Нужно встретиться с коллегами, обсудить совместные планы. Да ещё выполнить несколько деловых поручений моих добрых знакомых... Да и потом..., - взмахнул костлявой рукой Карапетян. - Ностальгия тоже достала, может быть, это и есть главная причина моего приезда...

- А туда?..., - сделал неопределенный жест в сторону Нарбеков.

- Нет, - покачал головой Карапетян. - Туда не могу... Пока не могу, хоть там их могилы... Потом, потом как-нибудь... За могилами ухаживает моя двоюродная сестра, пишет, что все в порядке... А я не могу...

Они сели за стол, Карапетян вытащил из сумки бутылку виски, бутылку содовой воды, конфет, орешков и других заморских угощений.

- Тут небольшие сувениры, - показал он на большой целофановый пакет. - Для вас, Ирины Викторовны и Эльмиры... Как она, кстати? Счастлива с генеральским сыночком? - При этих словах его узкое лицо стало злым и недоброжелательным. Потемнело лицо и у Нарбекова.

- Да как вам сказать, - замялся хозяин. - Недели три назад было тут некоторое приключение... И с тех пор Эльмира как-то переменилась, очень замкнулась в себе, стала совсем другой. Понимаете, пропало её радостное восприятие жизни, словно она за эту ночь постарела на много лет, вот такое у меня ощущение...

Они выпили по рюмке виски с содовой, и Нарбеков рассказал гостю, о том, что произошло в середине февраля в квартире Темирханова. Гость, беспрестанно куря короткие сигарки, слушал очень внимательно, даже порой открывая рот от удивления.

- Вот оно как..., - произнес он, когда хозяин закончил свой рассказ.

- Да, вот так, - констатировал с тяжелым вздохом Нарбеков.

- И что, вы поверили россказням этого сынка? - с неожиданной злостью в голосе спросил Карапетян.

- Да как вам сказать? Хотелось бы верить, разумеется... Понимаете, Эльмира ждет ребенка...

- И поэтому вы желаемое выдаете за действительное... А я, например, уверен, что все, в чем обвиняли вашего зятя, чистая правда. Просто он сумел вывернуться благодаря его связям... Очень уж крупным человеком был его папаша, ворочал и большими делами, и большими деньгами... Он застрелился, уголовного дела не было, соответственно, не было и конфискации имущества. А наворовал он будь здоров...

- Но ведь это не доказано, - робко возразил Нарбеков.