Читаем Свидетель с заставы № 3 полностью

Потапов наклонился над трещиной, стараясь рассмотреть, где же там Аджан.

— Я застрелил его, — тихо сказал Клим. Сержант медленно повернулся к товарищу:

— Давай я попробую оттереть тебе ноги.

Он осторожно стащил валенки с распухших ног Клима и стал растирать их.

Не в силах сдержаться от страшной боли, Клим громко вскрикнул.

— Доложите, при каких обстоятельствах вы застрелили задержанного нарушителя границы, — неожиданно потребовал Потапов.

Клим перестал стонать, — настолько поразил его официальный тон товарища.

— Докладывайте! — повторил Потапов, продолжая растирать ноги.

— Товарищ сержант, нарушитель бросился на меня... Видно, падая, он не так сильно ударился, как я, и я выстрелил в него... Ой, больно!..

— Терпи! — сказал Потапов, глядя с сочувствием в наполненные слезами глаза Клима. — Товарищ Кузнецов, объявляю вам благодарность за смелые и решительные действия.

Клим ничего не мог ответить: такой невыносимой стала боль.

— Терпи, Клим, терпи, друже, — повторил Потапов. — Ну как? Всё теперь понимаешь?

— Понимаю, — сквозь зубы произнёс Клим.

Потапов сделал из кедровых ветвей волокушу, положил на неё товарища и потащил. Через трещины и камни он переносил его на руках.

— Терпи, терпи!..

Вытянув волокушу на тропу, Потапов сел рядом с Климом, тяжело дыша.

— Ну как? Поехали дальше? А то ведь «гости», поди, соскучились без нас, и лавина, вон эта, того гляди, сорвётся. — Сержант показал на огромную снежную шапку, нависшую над ущельем. — Они всегда в это время срываются.

— Поехали, — ответил Клим, опасливо взглянув кверху.

Да, теперь Клим всё понимал.

— А как ты, Кузнецов, думаешь, скоро смена придёт? — нарушил Фёдор молчание. — Поскорее бы пришла.

— Конечно, скоро! — обрадованно ответил Клим.

Глядя на покачивающегося от усталости товарища, он думал о том, какой Фёдор верный друг и хороший старший товарищ.

За долгие месяцы, проведённые вместе в снежном плену, о многом уже было переговорено, и Клим отлично представлял, каким хорошим электросварщиком был Фёдор до призыва в армию. И в Новосибирске на заводе Потапов наверняка был примером для товарищей по цеху, и хорошо, что его любит Вера, карточку которой он показывал недавно и о которой говорил, сдержанно и гордо улыбаясь.

Конечно, и Фёдору хочется побывать дома, он тоже скучает, но ведь вот какой человек — ни разу даже не намекнул об этом!..

<p>6</p>

На вторые сутки после возвращения Потапова и Клима с ледника к Большой зарубке снова прилетел самолёт. На этот раз облака не мешали пилоту увидеть лагерь. Он сделал круг над площадкой и сбросил вымпел.

Фёдор и Клим с волнением следили, как всё ниже и ниже спускался белый парашютик, пока Потапов не поймал его рукой.

Самолёт сделал ещё круг и сбросил второй, большой парашют. К нему был привешен мешок. Увлекаемый тяжёлым грузом, парашют упал в пропасть.

— Растяпы! — воскликнул сидевший у шалаша связанный по рукам и ногам Сорокин.

Потапов извлёк из небольшого металлического патрона письмо. Он прочёл его про себя и, наклонившись к Климу, сказал:

— Пишут, чтобы мы держались до весны. Лётчик на днях ещё сбросит нам продукты. До весны совсем недолго осталось ждать.

Фёдор сказал это тихо, самым спокойным тоном и так же тихо добавил:

— А в мешке-то консервы, лук, сахар и хлеб...

Весна обещала быть ранней. Даже здесь, у Большой зарубки, на высоте почти трёх тысяч метров, чувствовалось приближение весны. Днём таял снег, сугробы, окружавшие лагерь, заметно осели, и всё чаще грохотали в горах лавины. Огромная глыба снега нависла и над «Пятачком-ветродуем», где Потапов и Османов поочередно стояли на посту, охраняя границу. Она могла и не сорваться, эта снежная глыба, и Фёдор успокаивал себя этой надеждой.

Несчастье случилось в тот самый момент, когда Потапов высекал на скале сто пятьдесят восьмую зарубку. Чудовищный грохот, волна упругого воздуха и облако снежной пыли, долетевшие до лагеря, не оставили сомнений — это была лавина.

Клим лежал у костра на краю площадки. Он вздрогнул и невольно зажмурил глаза, а сержант сразу схватил лопату, подбежал к нему и сказал:

— Стереги нарушителей. Я — на «Пятачок». На вот тебе ещё мой наган.

И убежал, тотчас скрывшись в снежной пыли.

Клим попытался подползти поближе к костру — и не смог.

«Что это? Не теряю ли я от боли сознание? — взглянув на горы, подумал Клим. Ему показалось, что они то приближаются, то исчезают, сливаясь с облаками.

Матиссен, которого пограничники считали больным, наблюдал в это время за часовым, приподняв полог чума. Увидев, что Клим не двигается, «учёный» тихо окликнул его.

Клим не отвечал.

— Кузнецов! — повторил Матиссен уже громче.

И опять никакого ответа.

Выждав минуту, Матиссен, отталкиваясь коленями, выполз из чума, с трудом поднялся и, подпрыгивая, добрался до костра. Нечаянно задел котелок. Котелок со звоном упал. Матиссен замер, но Клим не подавал никаких признаков жизни. Тогда Матиссен повалился на бок, подкатился как можно ближе к костру, выгнул связанные руки и поднёс к огню верёвку. Затем стал перетирать обгоревшую верёвку о край острого камня, наконец освободил руки, развязал ноги и быстро вскочил.

Перейти на страницу:

Все книги серии Библиотечка военных приключений

Большой горизонт
Большой горизонт

Повесть "Большой горизонт" посвящена боевым будням морских пограничников Курильских островов. В основу сюжета положены действительные события. Суровая служба на границе, дружный коллектив моряков, славные боевые традиции помогают герою повести Алексею Кирьянову вырасти в отличного пограничника, открывают перед ним большие горизонты в жизни.Лев Александрович Линьков родился в 1908 году в Казани, в семье учителя. Работал на заводе, затем в редакции газеты "Комсомольская правда". В 1941-51 годах служил в пограничных войсках. Член КПСС.В 1938 году по сценарию Льва Линькова был поставлен художественный кинофильм "Морской пост". В 1940 году издана книга его рассказов "Следопыт". Повесть Л. Линькова "Капитан "Старой черепахи", вышедшая в 1948 году, неоднократно переиздавалась в нашей стране и странах народной демократии, была экранизирована на Одесской киностудии.В 1949-59 годах опубликованы его книги: "Источник жизни", "Свидетель с заставы № 3", "Отважные сердца", "У заставы".

Лев Александрович Линьков

Приключения / Прочие приключения

Похожие книги

Мохнатый бог
Мохнатый бог

Книга «Мохнатый бог» посвящена зверю, который не меньше, чем двуглавый орёл, может претендовать на право помещаться на гербе России, — бурому медведю. Во всём мире наша страна ассоциируется именно с медведем, будь то карикатуры, аллегорические образы или кодовые названия. Медведь для России значит больше, чем для «старой доброй Англии» плющ или дуб, для Испании — вепрь, и вообще любой другой геральдический образ Европы.Автор книги — Михаил Кречмар, кандидат биологических наук, исследователь и путешественник, член Международной ассоциации по изучению и охране медведей — изучал бурых медведей более 20 лет — на Колыме, Чукотке, Аляске и в Уссурийском крае. Но науки в этой книге нет — или почти нет. А есть своеобразная «медвежья энциклопедия», в которой живым литературным языком рассказано, кто такие бурые медведи, где они живут, сколько медведей в мире, как убивают их люди и как медведи убивают людей.А также — какое место занимали медведи в истории России и мира, как и почему вера в Медведя стала первым культом первобытного человечества, почему сказки с медведями так популярны у народов мира и можно ли убить медведя из пистолета… И в каждом из этих разделов автор находит для читателя нечто не известное прежде широкой публике.Есть здесь и глава, посвящённая печально известной практике охоты на медведя с вертолёта, — и здесь для читателя выясняется очень много неизвестного, касающегося «игр» власть имущих.Но все эти забавные, поучительные или просто любопытные истории при чтении превращаются в одну — историю взаимоотношений Человека Разумного и Бурого Медведя.Для широкого крута читателей.

Михаил Арсеньевич Кречмар

Приключения / Публицистика / Природа и животные / Прочая научная литература / Образование и наука