Свидетель (СИ)

Она встала за свидетельскую кафедру, сосредоточенная и очень цельная. Хватило пары секунд, чтобы Варя освоилась на не комфортном месте, выдохнула и будто бы сделала его своим. Маленькая, хрупкая, красивая и нерушимая, она полностью присутствовала здесь. Ей предоставили слово, и Варя заговорила вполголоса, неторопливо вплывая фразами в судебное производство.

Прислушиваясь к ней, все быстро замолкли. Варя произнесла стандартную присягу так, словно не было рядом полицейских, автоматов, злых и выжидающих лиц, десятков камер и микрофонов, а лишь играло лучами утреннее солнце над тихой бухтой, разливая вокруг покой. В ее голосе было что-то чарующее. Все глаза были устремлены к Варе. Не зная, куда деться от волнения, Черкасов прикрыл глаза и обнаружил над ее головой теплый, похожий на засвеченное пятно на фотографии, свет. Почти как у Праджни-Джи. Обман зрения?

* * *

- Как вы познакомились с Валерием Черкасовым? - спросила у Вари судья.

Она рассказала, возбуждая в памяти Валерия ростовский ночной клуб, неудачную попытку поставить Шиманского на место, разговор на ножах, во время которого Черкасов бахвалился связями в Кремле и возможностью стереть полицейского в порошок, если не вернет похищенную со склада партию мобильных телефонов. Тогда Валерий принял Шиманского за мелкую, зарвавшуюся сошку и говорил с ним соответственно. Оскорблял. Полицейский ушел злой, и, судя по показаниям Вари, убил меньше чем через час парня, за убийство которого плюс к преступлению над Варей прокурор требовал присудить Черкасову максимальный срок - двадцать лет колонии строгого режима. Ирония...

На специально установленном экране прокрутили видео, где четко был виден убийца.

- Это подделка! - выкрикнули из зала. - Явная подделка.

- Экспертиза доказала, что данная видео-улика не является поддельной, - заявил помощник судьи.

Шиманский ломанулся к дверям, но ему преградили дорогу дюжие ОМОНовцы.

- Прошу заключить под стражу свидетеля обвинения Шиманского Александра Леонидовича и увести из зала суда, - раздался громкий приказ судьи.

- Меня подставили. Улики - подделка! - закричал Шиманский, оглядываясь на камеры.

У дверей поднялась суматоха. Но через пару мгновений Шиманского в наручниках увели куда-то. Удивление Валерия перевесило злорадство: странная вера в безнаказанность. Отчего Шиманский вообще не скрылся раньше? Не знал о Варе? Или знал, но до последнего считал, что процесс не состоится? Все нутро Черкасова тут же сжалось от предположения. Он взглянул на Варю. На судью. Одно обвинение можно было считать снятым, но никто не торопился выпускать его из «аквариума».

Допрос коснулся реального преступления Валерия.

- Допустим, Черкасов не похищал вас. Но вы хотите сказать, что не было изнасилования? А что же тогда было? - давил на Варю прокурор.

- Возражаю! Это давление на свидетеля! - подскочил Морфин.

- Возражение принято.

- У меня нет претензий к Валерию Черкасову, - повторила Варя.

- Однако суд должен рассмотреть видео-свидетельство, легшее в основу обвинения против Черкасова, - продолжал прокурор.

Снова включился экран, и все присутствующие увидели, как Черкасов толкает Варю, та падает на кровать, он расстегивает ремень, ширинку, привязывает ее руки.. Она умоляет и плачет. У Валерия поплыло перед глазами от отвращения к самому себе. «Пьяный мужлан! Скотина! Мерзавец!» - пронеслось по залу.

Сгорая от стыда, Валерий встряхнул головой и, превозмогая привычку молчать, выкрикнул:

- Варя! Не надо! Пожалуйста!

Даже не повернув голову к экрану и не взглянув на него, Варя побелела, но качнула головой и сказала твердо:

- Надо. - И еще громче. - Мне нужна была такая практика, и я получила ее.

- Вы обещали не лгать под присягой. А это явное лжесвидетельство. Вас изнасиловали, но вы отрицаете это. Вам заплатили за молчание? Угрожали? - не сдавался прокурор.

Варя взглянула на него, поражая тут же восстановленным неторопливым спокойствием.

- Тут лучше ответить цитатой: «Кто без греха, пусть первым бросит камень».

- Я никого не насиловал, - почему-то опешил прокурор. - И речь идет об уголовном преступлении, а не о морали.

- Возражаю! - подхватился Морфин.

- Возражение принято, - сказала судья.

- Я все-таки отвечу, - произнесла Варя. - Насилие - скользкий вопрос. Иногда мы неосознанно или сознательно выбираем насилие, чтобы отплатить долг, провоцируем ситуацию, чтобы почувствовать боль, иначе невозможно чувствовать себя живым. Ваша должность, господин прокурор, является насильственной по сути. Насилие психологическое бывает страшнее физического...

- То есть вы подтверждаете, что насилие имело место! - вскричал прокурор, подскакивая с места.