Свидетель (СИ)

- Испугалась, - судорожно вздыхая, вторила она, а у Валерия защемило сердце.

Он помог ей выбраться, усадил на шезлонг. С ее волос, с промокших насквозь джинсов и майки текла вода. Черкасов вдруг понял, что сам - в одних трусах. «Хорошо, что не видит», - подумал он и тут же рассердился на эту мысль. Сдернул с диванчика плед и окутал им Варины плечи. Сел напротив, убрал с ее лба мокрые пряди, отчаянно желая сделать что-то еще, чтобы она не дрожала, чтобы улыбнулась.

- Ты освоишься, не переживай, - сказал он. - Ты привыкнешь...

Варя закрыла лицо руками, и Черкасов понял, что ляпнул не то. Смешался. Его было не застать врасплох на самых сложных переговорах и вообще где угодно, хоть в государственных верхах или перед телекамерами, а тут Валерий внезапно растерял все слова. Как мальчишка. Сердце захолонуло, смущенное, непослушное.

Варя отвела ладони, выдавила из себя ненастоящую улыбку.

- Привыкну, конечно. Противно быть беспомощной, но роптать - глупо.

- В твоей ситуации это нормально, - пытаясь загладить ошибку, сказал Черкасов.

- Ты думаешь? - Она стянула с плеч плед. - А смысл? Кому станет легче от того, что я расплачусь? Или начну жаловаться, что вместо того, чтобы найти кухню и выпить воды, я оказалась в бассейне? А если расскажу, как мечтала путешествовать по миру, и вот моя первая поездка за границу - Тель-Авив, Средиземное море, пальмы, но мне их не увидеть?

Вина захлестнула Валерия, как удавка на шее.

- Тут ничего нет хорошего, поверь, - хрипло ответил он. - Пальмы, как пальмы.

- Вот. Теперь и тебе стало больно, - без радости констатировала она. - Мне тоже. Учусь принимать. Я как-то читала, что боль надо прожить, иначе она покалечит еще сильнее, налипнет снежным комом и не отстанет до следующей жизни. Похоже, так и есть.

- Удивительно, что ты во все это веришь, в эти жизни...

- Приходится, - горько усмехнулась она. - Когда тебя как обухом по голове шарашит Вселенная образами и воспоминаниями, да еще и выключает свет у обычной реальности, не захочешь, а поверишь. Радости это не приносит, хотя дает понимание: почему имею то, что имею. Заслужила, увы.

Валерий почувствовал себя неловко: с одной стороны казалось, что всё это бред и самым подходящем слушателем тому был бы психиатр; с другой - от взявшей себя в руки Вари веяло светом разумности, какую редко встретишь у девушки такого возраста и внешности, и к досаде подмешивалось восхищение. Жаль, Варя была слишком серьезной, словно намеренно выстраивала между ними китайскую стену. Черкасов попробовал применить методику уступок, с партнерами всегда срабатывала.

- Хорошо, допустим, действительно существуют прошлые жизни. И кем ты была?

- Жизней было много, разных.

- Ты что-то говорила про Индию. Это интересно.

- Ювелиром, мужчиной. Знаешь, забавно, но я вспомнила, как делать украшения и обрабатывать драгоценные камни. Только зачем это слепой?

- А ты любишь драгоценности? - упорно не хотел слышать о слепоте Валерий.

- Красиво со стороны, у меня их особо не водилось, если не считать пары золотых сережек и кольца, подаренного мамой.

- Тогда про огранку, может, просто читала где-то? Память иногда выдает поразительные вещи, не говоря уже о подсознании.

- Не читала, - покачала головой Варя.

- И что же, мы с тобой встречались в Индии? Кем я был? Царем? Раджой? - Валерий решил подыграть, ловя себя на мысли, что несмотря на скептицизм, ему правда были любопытны ее ответы.

- О нет, не раджой. Уверен, что хочешь знать? Тебе вряд ли понравится.

- Почему? - засмеялся Валерий. - Меня что, съели львы?

- Львов в Индии не было, - медленно ответила Варя, отводя глаза, словно ей было стыдно. Помолчала немного и решилась. - Ты был девушкой, а я мужчиной. То, что случилось той ночью, повторяется много раз. Мы меняемся местами, калеча и унижая друг друга. Странная, в чем-то садистская любовь. Или болезнь... Я поступила с тобой так же мерзко, как ты со мной. Прости...

Смех Валерия мгновенно потух, ее прямота резанула по сердцу и оглушила. Что-то внутри него завибрировало от боли, будто Варя пыталась ударить его словом и попала в самую точку. И теперь не она, а он внезапно ощутил себя уязвимым, несмотря на всю логику, на то, что сам корил себя за ту бешеную, нутряную, тяжелую грубость по отношению к ней. Болезнь... В голове Валерия помутилось, но тут же сработала защита, будто предохранитель, спасающий электрическую сеть от перегрузки. Черкасов помрачнел и бросил жестко:

- Это ты больна. Только ты! И всё случилось, потому что ты сама этого хотела! Напросилась.

Распахнулись ворота, и въехал минивэн. Сергей и Ника! Еще пара спасательных кругов, пусть они с ней разбираются. Не говоря больше ни слова, Валерий встал и пошел в свою спальню, где противной трелью надрывался телефон.

1«Не снимай» на английском

Глава 23. Искупление. Пункт второй

- Зря радуешься. Он дорого берет за такие покупки, - хмуро сказала я, слыша праздничное возбуждение Ники при примерке обновок.

- Да ладно, ты к нему предвзята, - бросила подруга. - Он неплохой и вообще, кажется, в тебя влюблен.