Свидетель защиты. Шокирующие доказательства уязвимости наших воспоминаний

Джоан Спенсер ждала меня в холле. Ростом она была чуть выше полутора метров, возраст за пятьдесят, энергичная, со звучным ровным голосом. Одета была в костюм шоколадного цвета и бежевую атласную блузку, темные узорчатые чулки и бежево-коричневые туфли на каблуках. Официантка усадила нас за столик около окна, и мы несколько минут поговорили о погоде, ветре и о чудесном виде за окном. Потом Джоан достала из своей большой кожаной сумки увесистую стопку бумаг и положила ее на стол рядом с масленкой.

— Вот, вкратце, — сказала она, похлопывая по документам. — Это наш шанс на спасение. Последняя попытка добиться справедливости. Честно говоря, у меня такое ощущение, что я сейчас набрала 911 и взываю о помощи. И продолжаю взывать в надежде, что кто-нибудь меня услышит.

Я слегка приподняла брови и опять призадумалась: чего же она от меня ожидает, как я могу ей помочь?

— Я просто хочу, чтобы люди знали факты, — сказала она. — Давайте начнем с начала, с первого судебного разбирательства. Я никогда не забуду то жуткое ощущение, когда обвинитель назвал Тайрона Бриггса «нападавшим из Харборвью». У меня дрожь прошла по спине от мысли, что я сижу в одном помещении с тем, на чьей совести эти страшные нападения. Однако я очень серьезно отношусь к обязанностям присяжного, и напомнила сама себе о наказе судьи никогда не делать поспешных выводов и не принимать решений, пока не узнаешь все факты. Судья позволил нам делать конспекты, и мои записи были весьма пространными.

Джоан отпила из своего стакана, оставив на бортике след помады цвета мякоти лосося.

— Не принимай решений, пока не услышишь все доводы, — так учил нас судья. — Знаете, у меня было такое странное ощущение, когда он сказал, что все это совершил именно тот человек. Для меня это выглядело вполне убедительно — ведь все потерпевшие указали на него. Ну да, он выглядел вполне безобидным, но потом я вспомнила о Теде Банди, который тоже выглядел довольно безобидным.

Да, и я знаю про Теда Банди, подумала я.

Джоан продолжала:

— Потерпевшие рассказывали, как все происходило, и я очень жалела их: ведь кто-то действительно все это делал с ними, и это были просто ужасные переживания. С самого начала я думала, что вынесу обвинительный вердикт. У меня две внучки, и я совсем не хочу, чтобы по улицам ходили подобные люди.

Я уже так устала слышать о нападениях на женщин, насилиях, ограблениях, от всего этого. И мне не хочется, чтобы виновные разгуливали на свободе. Кто бы ни совершил такое, он должен быть наказан и не должен оставаться на свободе в обществе. Но день за днем, час за часом по ходу этого судебного разбирательства меня стали посещать мысли: подождите, здесь что-то не так!

Ни первоначальное описание нападавшего, полученное сразу после нападений, ни фоторобот, ни словесный портрет с упоминанием о залысинах — все это не имело ничего общего с внешностью Тайрона Бриггса. У обвиняемого, сидевшего в зале заседания суда, были очень приметные черты, которые почему-то никак не были отмечены потерпевшими. У Тайрона очень широкий нос; как говорит его мать: «Всем известно, что у моего сына нос во все лицо!» Губы у него очень толстые, а рост метр восемьдесят пять. Когда произошли эти нападения, ему только-только исполнилось девятнадцать лет. У него ровные белые зубы, а длинные волосы завиты в кудри «джери». Кстати, в день последнего нападения, в девять тридцать утра он сидел в парикмахерской и ждал, пока его волосы подстригут и должным образом обработают.

Но что могут рассказать жертвы о преступнике через несколько мгновений после нападения? Одна из потерпевших сказала, что в нападавшем было больше 85 кг, волосы короткие, есть залысины. Другая сказала, что ничего особенного в размере и форме его губ не было, что волосы у него были короткие, обычные, а сам он взрослый мужчина лет двадцати пяти. Еще одна потерпевшая заявила, что губы и другие черты лица у него были обычные, волосы короткие, прическа «афро».

— Вы досконально знаете фактический материал, — заметила я любезно.

— Да подождите, вы просто еще ничего не видели, — засмеялась она. — Жертва нападения 18 декабря рассказала о нападавшем, что ему года двадцать четыре (Тайрону на пять лет меньше), что ростом он 173-175 см (у Тайрона 183 см), что зубы у него кривые и между передними зубами щель (у Тайрона абсолютно ровные белые зубы), и еще она сказала, что у него густые волосы в форме «афро», подкрашенные красным цветом (у Тайрона волосы завиты в длинные мягкие кудри, и он никогда их не красил). Она также рассказала полиции, что у нападавшего нос был вздернутый, как лыжный трамплин (у Тайрона нос широкий и плоский). Она заметила, что губы у нападавшего были «некрупные для темнокожего» (у Тайрона губы очень крупные).

Джоан вопросительно поглядела на меня через стол, накрытый белой льняной скатертью. В огромном панорамном окне позади нее были видны покачивавшиеся на ветру мачты яхт.