Свидетелей не оставлять

Глен сталкивался с парнями, прошедшими войну. Он хорошо знал, что у них у всех бзик: пока мы там гибли и вшей кормили, вы тут все продавали, пропивали, с бабами гуляли и горя не знали.

– Ведь по жизни не только чурок давить надо. – Глен зажег сигарету. – Столько всякой мрази развелось – жирует, пирует. Не так?

– Правильно, – Андрей вздохнул и задел рукавом рюмку, пролив остаток водки.

– А у черного или у сволочи какой-нибудь взять то, что они награбили, – грех или нет?

– Нет. Я б их!.. – Андрей сжал кулак.

– Что, раздавил бы, да, солдат?

– И раздавил бы. Жалко, что ли? – Андрей был изрядно пьян, но говорил искренне.

– А как насчет того, чтобы завтра одну суку на несколько тысяч баксов обуть?

– Как?

– Прийти и взять. Мы достаточно крепкие люди, чтобы не просить, а брать… Кстати, он черный.

– Черных надо давить. – Андрей пьяно уронил голову на ладони.

– Ты согласен?

– Почему бы и нет?

Набрались очень крепко. Как всегда, утром Глен чувствовал себя лучше всех, потому что пил меньше других.

– С добрым утром, – поприветствовал он Андрея, выползшего из спальни.

– Ох, голова моя…

– Выпей, – предложил Брендюгин и протянул Андрею банку чешского пива. После нее стало легче.

– Так как, согласен? – напомнил Глен про вчерашний разговор.

– А если милиция нас накроет? – неуверенно произнес Андрей.

– Милиция? Он не из тех людей, кто побежит в милицию.

– Да мне, в общем-то, на милицию плевать. Душманов не боялся. Согласен.

– Кем ты по специальности был, когда воевал? – спросил Гусявин.

– Комотделения, взвода, разведчиком. Снайпером был.

– Значит, снайпером…

Эта кличка и прилипла к Андрею Барабанову.

* * *

Наводку на квартиру Амперяна Глен получил от Альтшуллера – адвоката по его первому делу, да и по двум последующим. Получилось все так. Глен наставил Карине синяк под глазом, когда она заикнулась, что их отношения неплохо бы прекратить. Как обычно, избиение закончилось бурными эротическими фантазиями. В знак примирения Глен повел ее в кафе гостиницы «Юбилейная». Едва они сделали заказ, как появился Альтшуллер.

– Здравствуйте, Семен. – Альтшуллер всегда говорил с Гленом только на «вы». Сама корректность и благовоспитанность. Под ними, впрочем, скрывалось много чего абсолютно противоположного. – Вижу, Семен, на свободе вы зря времени не теряете, – маслено улыбнулся адвокат, разглядывая Карину. – Познакомите с вашей дамой?

– Карина.

– Яков Моисеевич Альтшуллер, адвокат, – церемонно представился он.

Карина кисло улыбнулась. Кривоногий, лысоватый, невысокий лет сорока живчик сразу ей не понравился. У него, наверное, седая волосатая грудь и вздувшиеся вены на ногах. Бр-р… Она положила свою руку на руку Глена.

– Я многим обязан Якову Моисеевичу.

– Чем же? – вызывающе спросила Карина, видя, что Альтшуллер продолжает поедать глазами ее оголенное над вырезом платья тело.

– Семену не всегда везло в жизни. Мне приходилось спасать его от козней недоброжелателей.

– И делал это блестяще. Я всегда говорил, что вы многого заслуживаете.

– К сожалению, не все представители рода человеческого умеют быть благодарными за сделанное им добро, – печально вздохнул Альтшуллер, прибавив про себя: «И ты в том числе, копейки на тебе заработал».

– Вы все защищаете от гнусных наветов честных людей?

– К сожалению, не все честные. Иные просто неприличные субъекты. Впрочем, кому интересны мои прозаические дела?

– Ну, почему же. Расскажите. – Глену показалось, что Альтшуллер затеял разговор неспроста.

– Защищал тут некоего Ашота Амперяна. Организовал фиктивную фирму, выбил под нее кредиты, провел несколько сделок, обманул партнеров, за что и был арестован. Обратился ко мне. Мне пришлось покрутиться, кое-кого, что греха таить, заинтересовать материально. Амперяна выпустили. И что же? Благодарность его была горяча, но носила скорее словесный характер.

– Не заплатил? – удивился Глен, он не мог поверить, что кто-то обставил Альтшуллера.

– Скажем так – мои услуги были расценены далеко не столь высоко, как они того заслуживали. Мошенник – он во всем мошенник.

Альтшуллер забыл упомянуть, что Амперян оказался не так прост и не спешил поверить на слово о «подмазывании» неких слуг закона. В результате адвокат получил сумму в три раза меньшую, чем та, на которую рассчитывал. Но все равно гораздо большую, чем та, которую заслужил. Дело было расследовано из рук вон плохо и держалось преимущественно на классовой ненависти следователя. Он работал всего два года и не имел не только опыта расследования подобных преступлений, но даже законченного высшего образования. К радости адвокатов и преступников, следственные органы области были почти развалены, профессионалы разбегались, на молодые кадры наваливалось такое количество дел, которые они не в состоянии были даже прочитать.

– А почему не заплатил? Обеднел? – спросил Глен.

– Не думаю. Он не из тех, кто дома хранит меньше десяти тысяч долларов.