Свидетелей не оставлять

Встреча должна была состояться в здании лечебно-физкультурного комплекса. Пару лет назад для сходок использовали ресторан «Яблоневый цвет», но там стало небезопасно. Постоянно налетал РУОП со своими спецами в масках, били так, что кости трещали, а потом загребали с изъятым оружием и возбуждали дело. Приходилось тратить многие тысячи долларов, чтобы покупать у судей условные наказания… Был риск, что и про сборище в ЛФК узнают оперативники, но небольшой: у РУОПа и угрозыска сейчас других забот хватает. Взорвали телефонный узел, потянулся чеченский след. Кроме того, УВД получило указание сверху прижать чеченские бригады. Хотя в городе погоды они не делали, немало кровавых, дерзких преступлений числилось за ними.

Собралось шесть авторитетов. Среди них Кот, Кувалда, Анвар и некоторые другие, помельче. Гонцы из Москвы были двумя бравыми парнями, фотографии которых могли бы украсить труды Ломброзо – главу о лицах, склонных к совершению насильственных действий. Они были разукрашены татуировками, которые свидетельствовали, что их носители поели немало черствого тюремного хлеба. Один из них раньше приезжал в город, они с Котом обстряпали сложную банковскую махинацию, принесшую немалые дивиденды. Ну и, конечно, всех их называли по кличкам: Зверь, Бывалый…

– Этот откуда взялся? – осведомился Кувалда, кивая в сторону Глена.

– Из теплых краев, – сказал Зверь. – Не гони гусей.

– О чем базар будет? – послышались возгласы.

– О том, что вы даже в Москве всем надоедать начали. Непорядок это.

– Всего-то дел – настреляли два десятка «отморозков». В гробу им место, – махнул рукой Кувалда.

– Из-за вашего мочилова вся ментовка и чекисты на ушах стоят. Смазали контракт с Бельгией, а там крутой интерес завязан. Люди считают, что вы перегнули палку.

– У вас в Москве вообще гражданская война, – возразил Кувалда. – Лучше бы ваши авторитеты о себе подумали.

– Москва есть Москва. Не про нее сказ. В общак деньги не идут, зону кто будет кормить, о людях заботиться, наверх из уважения отстегивать?

Поднялся галдеж, каждый пытался доказать что-то свое. Зверь поднял руку.

– Тихо!.. – Зверь обвел присутствующих тяжелым взглядом. Кот понимал, что москвичи готовят какую-то пакость. И примерно представлял какую. Упаси господь. – Надо вновь порядок и закон в городе возрождать. В Москве слухи ходят, что еще немножко – и вам чекисты с ментами из центра такой шухер устроят, что всем не поздоровится. А интересы у нас тут большие – нефть, металл.

– Мы туда вообще не лезем, – сказал Кувалда. – Нам торгашей хватает.

– А нам не хватает. Ставки слишком крупные в этом городе, чтобы позволять вам тут бакланить и внимание привлекать. Сами вы с беспределом не совладаете. Решено вам человечка поставить.

– Кого? – поднялся опять галдеж.

– Со стороны гуся?

– Не со стороны. Ваш. Глен.

Повисла гробовая тишина. Нарушил ее Кувалда:

– Это не по закону. Он Медведя мочканул.

– Ему за нарушение закона руку оттяпали, – поддакнул кто-то из уголовников.

– Лучше Чикатило выписать. Кровосос.

– Приглушите звук! Медведь скурвился. Мы полагаем, он чекистам стучал. Нескольких людей продал. Его все равно на правилку пришлось бы выставлять.

Кот нахмурился. Новость о том, что Медведь втихую сдавал кого-то чекистам, покоробила, но не слишком поразила. Он прекрасно знал, что половина авторитетов исправно выкладывает своих же органам – чтобы свести счеты или откупиться от тюрьмы, чтобы подставить конкурента… Медведь не был исключением.

– Если Медведь скурвился, судьбу его только сходняк мог решать, а не этот… Не по закону.

– Задним числом рассудили. Признали, что Глен право имел. Кроме того, Глен все долги оплатил. И оказал большую услугу. Не говоря уж о том, что человек он правильный. Наведет здесь порядок. Что ты думаешь, Кац? – повернулся Костыль к «банкиру», отвечавшему за общак.

– Мне-то что? Мое дело деньги держать, а откуда они поступают… пусть хоть из Фонда милосердия. Под Батыем ходил. Под Медведем ходил. Теперь под Гленом похожу.

– Как в государстве карусель, так и у вас, воров, – вздохнул Кувалда. – Раньше разве такое было видано, чтобы молокососа, на зоне в шестерках ходившего, на город положенцем поставили?

– Это кто в шестерках ходил? – прищурился Глен, разглядывая Кувалду.

– Нет? Тогда расскажи, как ты с хозяином зоной заправлял на пару.

– А ты, Кувалда, вообще на киче не бывал. Уж не тебе говорить, – отрезал Зверь. – Решено. Положенец – Глен.

– Решено? – Кувалда встал. – Клал я на ваши решения. На ваши толковища. И лизать зад этому задохлику не намерен!

– Да? – удивился Зверь.

– Да. Куда вы лезете, ворюги трамвайные? Ваши времена уходят. На ваши законы молодняк со смехом плюет – уже в изоляторе говорят, что знать не хотят авторитетов. Званиями «воров в законе» с молотка торгуют. Посмешище!

– Не тебе судить.

– А кому судить? Напомнить кое-что из ваших заповедей? Например, вор в законе не должен иметь имущества, работать. А посмотри на своих авторитетов. Все генеральные директора, у всех тачки, дворцы. А ментовская для вас вторым домом стала – как кто что узнает, сразу туда бежит.