Свидетели Цусимы

Несмотря на все усилия пожарных команд, пламя непросто было потушить, так как дверь, которая давала к нему доступ, была задраена на болты и ее невозможно было открыть, потому что рядом был лазарет с его деревянными переборками и горючими материалами. Однако через единственный остававшийся проход на палубе, ведущий в полубак, пожарным партиям удалось подобраться к огню, подать сюда воду и после долгой борьбы загасить огонь.

Около 6 часов, в то время когда люк в 8-дюймовую башню оказался на какое-то мгновение открыт, рядом разорвался снаряд; его осколки мгновенно влетели внутрь, убив матроса и ранив еще троих. Одновременно другой снаряд попал в грот-мачту, где были мичман Лебенгардт с тремя матросами. При этом был убит писатель Давыдов, а матрос Шадрин получил ранение. Осколками этого снаряда был разбит дальномер на мостике и ранен матрос Светлов».

Если не нашлось ни одного офицера, который мог бы дать целостную и точную картину боя в тот день, то рядовой матрос, будучи жертвой всякого рода слухов, был информирован еще хуже. Ниже приводится свидетельство Бабушкина о том, как прошел день 16 мая на броненосце «Император Николай I»: «До самой сдачи я находился в лазарете броненосца «Император Николай I», так как был ранен в Порт-Артуре. 14 мая эскадра входила в Корейский пролив, когда с левой стороны, кабельтовых в сорока, показались четыре неприятельских крейсера.

Наши суда береговой обороны дали по три (не более) выстрела, и крейсеры, ответив, ушли на соединение со своей эскадрой. Наша эскадра шла проливом между Кореей и островом Цусима. В момент появления неприятельских крейсеров пробили боевую тревогу, зарядили орудия, все стали на места. Адмирал Небогатов и командир броненосца находились на мостике. Эскадра Небогатова шла в кильватерной колонне параллельно эскадре Рожественского, причем головной корабль «Император Николай» находился в 1 кабельтовом от «Суворова», головного судна Рожественского. Когда японская эскадра перегородила пролив, обе наши эскадры вытянулись в кильватерную колонну одна за другою, причем так, что «Николай» оказался кабельтовых в десяти от последнего судна эскадры Рожественского, кажется «Сисоя».

Я слышал, как по телефону передавали, что тонут «Касуга», «Нисшин» и «Микоза», а потом закричали по телефону «ура». Затем передали, что многие неприятельские суда накренились. Через некоторое время снаряды почти перестали долетать до нас.