Свидетели войны. Жизнь детей при нацистах

По городу носились противоречивые слухи, озадачивавшие не только евреев. Недавно созданное Управление СС по вопросам переселения оказалось в затруднительном положении. В ноябре 1939 г. Лодзинский район был присоединен к другим польским округам, вошедшим в состав новой немецкой рейхсгау Вартеланд. Таким образом, в Великий Германский рейх влились еще 300 000 евреев из области, на протяжении XIX в. находившейся под властью Российской империи. В период с 1 по 17 декабря СС завершили депортацию всех евреев из западной – бывшей прусской – части Вартеланда. Однако, несмотря на все приложенные усилия, нехватка угля в зимнее время вынудила их досрочно свернуть операцию и оставить лодзинских евреев на месте. В качестве промежуточной меры 19 января 1940 г. Управление СС по переселению решило создать временное гетто для размещения 160 000 евреев города Лодзь. Это было первое из созданных в Польше крупных гетто, и следующие два года оно оставалась вторым по величине центром содержания евреев в Европе. 30 апреля 1940 г. ворота нового гетто в захудалом северном районе города окончательно закрылись, и с этих пор Давид Сераковяк и его родители были вынуждены ютиться в переполненных кварталах – все, что осталось от еврейской Лодзи. Выйти оттуда ему больше не удалось [28].

Лодзь, или, как ее теперь называли немцы, Литцманштадт, оказалась на восточной окраине чрезвычайно быстрого и насильственного процесса немецкого колониального заселения. В четвертый раз за свою историю Польша оказалась разделена между немецким и русским государствами, и немецкая часть немедленно подверглась административному дроблению. Вагоны для скота, которые раньше использовали для массовой переброски армии, превратились в средство перемещения населения [29].

Немцы занимались изгнанием поляков и евреев, чтобы расчистить территории для немецких поселенцев. Стремясь обратить вспять продолжавшийся десятки лет отток немцев из восточных провинций, нацисты сосредоточились на привлечении немецких поселенцев, особенно с территории, удерживаемой Советским Союзом, чтобы наполнить жителями две новые рейхсгау: Данциг и Западную Пруссию, простиравшуюся от побережья Балтийского моря на юг до Бромберга и Торна, и Вартеланд, в состав которой входили Познань (Позен), Лодзь, Калиш и Катовице. 60 000 этнических немцев, вот уже семьсот лет проживавших в своих общинах в балтийских государствах, были сорваны с насиженных мест и отправлены «домой в Рейх». Еще десятки тысяч последовали из преимущественно польскоязычных областей Волыни и Галиции. Год спустя «домой» привезли этнических немцев из Бессарабии, Буковины и Добруджи – многие из них месяцами вынужденно мыкались во временных лагерях, ожидая, когда для них освободят дома, фермы и предприятия. Крепкое жилье для поселенцев нашли довольно простым способом – захватив уже существующие постройки. Многих священников и монахинь отправили в концлагеря: немцы ясно дали понять, что конкордат с католической церковью действует только на территории старого Рейха. В то же самое время подразделения СС, специализировавшиеся на убийстве душевнобольных, освобождали психиатрические лечебницы [30].

Секретные внутренние инструкции Центрального управления СС по переселению предупреждали: хотя немецкие фермеры должны находиться как можно ближе к освобождаемым для них польским фермам, чтобы не нарушался цикл кормления и доения скота, их следовало избавить от зрелища выселения старых хозяев. «Это, – заметил чиновник, осознавший, что немецкие крестьяне из занятой Советским Союзом Польши бегло говорят по-польски, – имеет немалое значение для психики волынских и галицких немцев» [31].

Раздел Польши в 1939 г.

Изгнанием поляков и евреев с аннексированных территорий занимались не только немецкие солдаты и сотрудники СС и полиции. Им помогали молодые рекруты из немецких женских организаций, студенты-добровольцы, организаторы из Союза немецких девушек и девушки, проходившие обязательную практику в Имперской службе труда. Глава женской службы труда в Данциге – Западной Пруссии даже опубликовала статью, в которой рассказывала, что четыре лидера и 50 ее девушек всегда участвовали в акциях переселения вместе с равным количеством эсэсовцев. Некоторые из этих молодых женщин отправлялись на вокзалы, чтобы радушно встретить немецких поселенцев, другие помогали СС выселять поляков, а затем надзирали за польскими женщинами, занятыми уборкой. В статье, написанной в 1942 г., немецкая студентка размышляла над тем, какую реакцию у нее вызвало во время одной из таких зачисток зрелище согнанных эсэсовцами в сарай польских жителей: