Свидетельница Гора

— Нет, нет, нет! — бешено задёргалась Айнур, сразу побледнев как мел. — Не надо, Господин! Пожалуйста, не надо, Господин!

— Так она же была первой девкой у этой рабыни, — напомнил первый.

— Тем лучше, — усмехнулся второй.

— Насколько я в этом разбираюсь, — сказал первый мужчина, обращаясь к Айнур, которая, как мне показалось, теперь вряд ли смогла бы подняться даже на колени, — Ты была бедненькой первой девкой, которая не то чтобы не особенно популярна среди цветов сада, а скорее дико ненавидима всеми теми, кем она командовала. Ещё бы, ведь Ты делала это строго и безжалостно, единолично и деспотично, пользуясь той капелькой власти, что тебе досталась, чтобы удовлетворить своё тщеславие, даруя расположение своим подхалимкам, не отказывая себе в мелочной мести, обкрадывая и злоупотребляя теми, кто тебе не нравились. Помимо этого, Ты ещё и пыталась заручиться поддержкой охранников, и через них пыталась влиять на других, и даже на тех, кто не имеет отношения к дому твоего господина. Твоя мелочность и применение наказаний, основанное на не чём ином кроме как на твоих прихотях и вкусах, были печально известны в доме.

У дрожавшей на полу Айнур, вырвался стон.

— А теперь, злоупотребив своей властью, Ты обманула эту рабыню и предательским образом ради предполагаемой выгоды, передала её в наши руки, тем самым предав и свои обязанности и своего господина.

Скованные за спиной запястья Айнур казались такими маленькими, в стальных браслетах. Насколько беспомощными выглядим мы, будучи связанными!

— Таким образом, лично мне кажется очень правильным то, — заключил первый из похитителей, — что твоя судьба теперь окажется в руках той, кого Ты обманула, и передала в наши руки.

— Не передавайте мою судьбу ей, Господа! — взмолилась Айнур. — Она ненавидит меня. Пожалуйста, не надо, Господа! Ведь я всего лишь рабыня! Я голая и закованная у ваших ног. Пощадите рабыню, Господа!

— Итак, что следует сделать с ней? — спросил меня первый похититель.

Честно говоря, я была поражена тем, что только что произошло. Для меня не было секретом, что Айнур презирала меня. Знала я и о том, что она ненавидела меня. Как догадывалась и о том, с какой охотой она передала в руки этих мужчин, не зная, да и не желая знать с какой целью они меня искали. Она просто хотела убрать меня из сада. Я была уверена, что она с радостью ухватилась за эту возможность избавиться от меня. Уверена, Айнур ничуть не смутило бы, узнай она, что они, по неким причинам собирались просто вывести меня из дома, перерезать мне горло, и бросить в какую-нибудь яму, вроде тех больших карнариумов за стенами города. Она не желала мне добра. Она просто была моим врагом.

— Как Ты смотришь на то, что мы привяжем ей груз к ногам и сбросим в карнариум? — осведомился второй из них. — Или Ты предпочла бы, чтобы мы бросили её в заводь к пиявкам? Можем ещё привязать её к столбу и оставить живьем на съедение насекомым?

Признаться, я была обескуражена. И даже не знала, что им ответить.

Внезапно Айнур, задёргалась и, повернувшись на животе, головой ко мне, посмотрела на меня. В её глазах стояли слезы. Она лежала передо мной ничком на камнях, нагая, закованная в наручники рабыня. Возможно, скрытая под тяжёлым, тёмным плащом, со стороны я выглядела этакой королевой, опустившейся рядом с ней на колени.

Вот только обе наши шеи отмечали совершенно одинаковые кольца металла.

— Если хочешь, мы можем бросить её в горах, — предложил второй мужчина. — Можем оставить её связанной у входа в пещеру ларла.

— Моя жизнь в твоих руках, — заплакала Айнур. — Пожалуйста, милая, любимая Гэйл, моя дорогая, любимая сестра по цепям, быть добра ко мне, прояви милосердие!

Теперь на лбу у Айнур не было её талмита, её символа власти, как не было у неё с собой и стрекала.

— Мне жаль, что я была жестока с тобой! — прорыдала рабыня. — Я сожалею! Мне жаль!

Он больше не была первой девкой. Теперь она была ничем, всего лишь такой же рабыней, как и я сама. Причём довольно соблазнительной. Признаться, сейчас я не видела никакой особой причины, по которой её назначили старшей над нами. Она была ничем не лучше любой из нас.

— Пожалуйста, любимая Гэйл, — повторила женщина, глотая слёзы.

— Она красивая, Господа, — сказал я, неожиданно даже для самой себя. — Вы же не хотите причинять ей боль.

Тот из похитителей, кого я считала первым, поражённо уставился на меня. Вновь прибывший незнакомец, до сего момента не уделявший особого внимание происходившему, теперь повернулся и окинул меня пристальным взглядом.

— Она — твой враг, — напомнил второй похититель. — Просто скажи нам, как убить её?

— Она — всего лишь рабыня, — прошептала я. — Всё чего она хочет, это любить и служить.

— Да, да, — захныкала Айнур, уронив голову и прижавшись к камням мокрой от слёз левой щекой.

— Ты что, не понимаешь? — поинтересовался у меня второй. — Мы предоставляем тебе редкую привилегию. Мы даём тебе возможность, выбрать какой смертью умрёт твой враг. Скорее всего, тебе больше никогда в жизни не представится такая возможность. Насладись своей местью! Пусть она будет сладкой!