Свидетельница Гора

Натолкнувшиеся на нас женщины, как и я, были одеты в шелк, но только довольно отличающийся от моего, выглядевший куда более богато и роскошно, что в принципе было ожидаемо, учитывая их намного более высокий статус в этом саду, по сравнению со мной. Мой шелк, тот, что я теперь отчаянно прижимала к себе, весь покрытый мокрыми пятнами и следами моих зубов, после пребывания в моем рту, где служил кляпом, давя мои крики, был не больше, чем короткой прозрачной туникой. Правда, была и одна общая черта, так же, как и моя туника, их наряды, хотя и не были столь прозрачными, но, каждый по-своему превосходно выставляли напоказ прелести их носительниц. Собственно, для этого такая одежда и предназначена. Та, что была главной, носила нечто вроде рубашки без рукавов пошитой из алой шелковой ткани, ничуть не скрывавшей ее достоинств. Крепилось это великолепие, как и у меня, тонким шнурком, завязанным на плече. Достаточно было легкого рывка за свободный конец узла, и рубашка просто соскользнет с тела. Обе ее помощницы красовались в коротких алых блузках на бретельках, спереди застегнутых на легкодоступные крючки. Помимо рубашки у старшей над нами, несомненно, благодаря своему положению, имелся еще один довольно скромный предмет одежды. Вокруг ее талии, прикрывая живот и бедра, был повязан довольно длинный шелковый прямоугольный лоскут ткани, закрепленный золотым зажимом на левом боку. Это была так называемая Харфаксианская юбка, которая полностью скрывала правую ногу, зато практически не скрывала левую, которая при ходьбе постоянно мелькала в запахе. Фактически весь ее левый бок был обнажен вплоть до нижней кромки рубашки. Ее двум помощницам такой снисходительности не оказали и вместо юбок они имели только по паре шелковых прямоугольников, совсем узких и заканчивавшихся высоко на бедрах. Это был более распространенный среди таких как мы наряд. В их случае, эти лоскуты были закреплены спереди сзади на шнуре, опоясывавшем талию, и завязанном на узел на левом боку. Само собой, узлы были такие, что их можно было легко развязать, просто потянув за кончик. Большинство мужчин здесь, как в моем старом мире, правши, а потому и узлы на женской одежде располагаются слева. Однако такие прямоугольники далеко не всегда пришиты к шнуру или поясу. Куда чаще можно встретить более простую конструкцию, когда они просто подоткнуты под шнур, поясок или веревку. В этом случае удалить их еще проще. Все подошедшие, как и я сама были богато украшены. На всех имелись браслеты, как на запястьях, так и на ногах и на плечах. Но было и отличие, мне не позволили носить, ни ожерелья, ни даже маленьких кулонов, что были на них. Причем некоторые из их бус и кулонов свисали до обнаженных животов. Как и я, они все были проколотоухими девками. Только я носила в ушах крохотные золотые колечки, это было все, что мне разрешили, а серьги нашей старшей представляли тщательно продуманные украшения, состоящие из свисавших вдоль щек крошечных золотых дисков. У двух ее помощниц в их ушах красовались простые золотые кольца, только в отличие от моих, очень большие. Кроме того, следует упомянуть, что все трое носили талмиты, ленточки на голове, указывавшие на их власть. У старшей это была узкая золотая лента в рубином, закрепленным в центре, а у двух ее товарок — обычные алые шелковые шнурки.

Было и еще одно, дополнительное «украшение», или символ, который имелся на нас на всех, и был совершенно одинаковым. Я имею в виду ошейники. Я забыла упомянуть, что носила ошейник? Возможно. Просто здесь такая вещь считается само собой разумеющейся. На таких женщин как мы общепринято надевать ошейники. Разве что мы все в этом саду носили золотые. Эти ошейники были заперты на замки. Само собой, сами мы их снять не могли. И можете мне поверить, мы были совершенно беспомощны в них. Конечно, они довольно удобны, и к ним быстро привыкаешь, настолько, что перестаешь замечать. Порой, можно даже забыть, что он на тебе, вот только отношение к нам других быстро напоминает о его присутствии. К тому же, помимо ошейника, о том кто мы такие кричат наши клейма, которые с нас не снимет уже никто. Весьма полезные атрибуты, как с юридической, так и с коммерческой точки зрения. Ошейник, обычно, идентифицирует дом, или того или иного частного владельца который обладает абсолютными правами нас. И клеймо, и ошейник являются своеобразными способами идентификации, но ошейник, как нетрудно догадаться, несколько более индивидуален. Ошейники могут меняться, но клеймо — никогда. Оно навсегда.

— Что Ты здесь делаешь? — требовательно спросила та, которая была среди нас старшей, высокого длинноволосого незнакомца, чье тело я перестала целовать всего за мгновение до того, как с ужасом услышала ее шаги и попыталась отстраниться, чего мне позволено не было, так что пришлось встречать ее как есть, голой и в его руках.

Кстати, эту женщину звали Айнур,

— Что? — заверещала она. — Что?