Свидетельница смерти

На приготовления ушло много времени. Стайлс был уверен, что за ним следят, и шарахался от собственной тени. Он сидел перед зеркалом в своей гардеробной и старательно, с особой тщательностью гримировался. Он изменил цвет глаз, нос, брови и даже цвет кожи, добавил небольшие усики и маленькую испанскую бород­ку. Что касается темного парика, то его Стайлс надел бы в любом случае.

Он не мог себе позволить выглядеть старым в ее гла­зах.

Все выглядело натурально, кроме самой сути глядя­щего на него из зеркала человека. За свою долгую жизнь Стайлс сыграл сотни различных характеров. Он преобра­жался в них так же легко и свободно, как после долгого рабочего дня человек надевает свои домашние тапочки.

Подумав, он добавил объема своим субтильным фор­мам и надел на это произведение гримерного искусства простой темный пиджак. Высокие каблуки на туфлях прибавили ему еще дюйм роста. После этого он потратил немало времени, внимательно разглядывая результаты своей работы в большом трехстворчатом зеркале и ища в нем какие-либо черты Кеннета Стайлса. В первый раз за последний час он позволил себе улыбнуться.

Он спокойно мог отправиться к лейтенанту Еве Даллас и поцеловать ее в губы. И пусть земля разверз­нется у его ног, если она узнает в нем Кеннета Стайлса!

Испытывая воодушевление, как это всегда с ним случалось в новой роли, он набросил на плечи плащ и отправился на встречу с женщиной, которую любил всю свою жизнь.

Анна заставляла себя ждать – она никогда не умела приходить вовремя. Для встречи он выбрал маленький старомодный клуб, убранство которого навевало ностальгические настроения. Музыка здесь была медлен­ная и тихая, в основном блюзы, хозяева следили за порядком в своем заведении, а напитки приносили бы­стро.

Он сидел и потягивал джин с тоником, глядя в рас­крытый потрепанный томик сонетов Шекспира. Это был их пароль.

Эту книгу Анна подарила ему много лет назад. Стайлс тогда принял это за знак любви, а не дружбы, но, даже когда понял свою ошибку, не перестал доро­жить этой книгой. Почти так же сильно, как дорожил ее хозяйкой…

В полиции он, конечно, лгал. Он никогда не преры­вал связи с ней, всегда знал, где она живет и что делает. Он просто сменил свою роль в ее жизни, став доверен­ным лицом и другом. Прошли годы, и Стайлс смирился с этой ролью, решив, что лучше довольствоваться тем, что есть, чем вообще никогда не видеть ее.

Когда Анна вошла в зал и приветственно помахала ему рукой, его сердце забилось в бешеном ритме. Она изменила цвет волос и прическу, теперь у нее на голове был строгий медно-рыжий пучок. Кожа на лице была матовая, золотисто-матовая. И, как он прекрасно пом­нил, очень нежная и мягкая. У нее были темно-карие глаза, которые сейчас смотрели напряженно. Но она слегка улыбнулась, и Стайлс чуть не застонал: ее губы всегда сводили его с ума.

– Ты все еще читаешь ее? – Она говорила мягким приглушенным голосом с легким французским акцентом.

– Да, даже весьма часто, Анна. – Он на мгновение сжал ее руку в своей ладони и сразу отпустил. – По­зволь заказать тебе что-нибудь выпить?

Анна села на стул, откинувшись на спинку, и ждала, пока он заказывал официанту бокал белого совиньона.

– Ты до сих пор не забыл…

– Как я мог забыть?!

– Ах, Кеннет… – Она на мгновение закрыла глаза. – Как бы я хотела, чтобы жизнь сложилась иначе! Если бы это было возможно.

– Не надо. – Стайлс ответил резче, чем собирался: внутренне он все еще не мог смириться с этим. – Не надо ни о чем сожалеть.

– К счастью, мне это никогда не удавалось. – Она слегка вздохнула. – Я почти половину своей жизни прожила, сожалея о разрыве с Ричардом.

Он молчал, пока официант ставил на стол ее бокал с вином, и только когда она сделала первый глоток, заговорил:

– Полиция подозревает, что это я убил его.

У Анны широко раскрылись глаза, бокал вздрогнул в ее руке, и на скатерть пролилось вино.

– Этого не может быть! Нет, это невозможно. В конце концов, это просто смешно!

– Они знают, что произошло двадцать четыре года назад.

– Что ты имеешь в виду? – Она инстинктивно сжа­ла его руку. – Что они знают?

– Прошу тебя, успокойся. Они знают о драке, моем аресте и приговоре.

– Но как они смогли? Это было так давно, и все детали уже забыты…

– Лейтенант Ева Даллас, – произнес он с горечью в голосе и сжал свой бокал. – Она неутомима. Ей удалось заглянуть в закрытые досье. Они привезли меня в поли­цию, заперли в комнате для допросов и вытащили из меня все детали.

– О, Кеннет! Кеннет, дорогой мой, как мне жаль тебя… Это, вероятно, было ужасно.

– Они считают, что все это время я вынашивал план мести Ричарду. – Он саркастически рассмеял­ся. – И знаешь, мне кажется, что они правы.

– Но ты ведь не убивал его?