Свидетельницы зла

— Ой, я прошу вас, Вера Игнатьевна! — тихо воскликнула Инга и спрятала глаза. — Оставьте меня в покое! Как вообще вам могло такое в голову прийти?! Чему мне радоваться?!

— Ну, тому, что парень успел квартиру на тебя оформить. До брака. Ты молодец, — неожиданно похвалила ее коллега. — Сейчас бы с чемоданами металась. А так и квартирка тебе досталась. И все, что в ней. И кольцо с огромным камнем. И платье свадебное сможешь теперь в салон вернуть за те же деньги. Не одевала же! И одна осталась. Без хомута на шее. По-любому, Ингуля, ты в плюсе.

— Да ну вас, Вера Игнатьевна, — слабо отмахнулась от нее Инга.

Дождалась, когда коллега выйдет, оставив ее в одиночестве. И только тогда с облегчением выдохнула.

Эта пожилая тетка просто ужасна! Она так назойлива, так беспардонна. Да, Инга не умеет притворяться. Не умеет разыгрывать скорбь и все такое. И да, да, она в плюсе при любом раскладе. Но зачем об этом болтать?! Причем не только с ней! А что бы было, узнай Вера Игнатьевна, что перед своей гибелью Илья еще и обе машины на нее оформил: свою и ту, которую купил ей в подарок?

Можно себе представить, сколько слюней полетело бы в ее сторону.

А она, между прочим, ни о чем таком не просила. Он сам предложил. Сначала предложил ей замужество. Потом условия замужества. Потом завалил подарками.

А ей что? Ее все устроило. Ну, нужно парню быть в статусе женатого мужчины, ради бога! Готов он за это щедро платить. Да, пожалуйста!

— Я, конечно, тебя не люблю, Инга. Ты мне даже не нравишься, — признался он ей, протягивая коробочку с дорогим кольцом. — И чувства наши, подозреваю, взаимны. Но… Родители требуют. Не просто требуют, ставят мне ультиматумы, вот я и сделал выбор. В твою пользу.

— Почему я? — задала она резонный вопрос. — Потому что я ухаживала за тобой в больнице после того, как тебе вырезали аппендикс? Потому что я хорошо ставлю уколы?

— И это тоже, — рассмеялся он тогда. — И еще ты очень молчалива. И еще очень мила. Чистоплотна. Умеешь и любишь готовить. И потрясающе выглаживаешь свои халатики. И еще, я это точно знаю, ты не станешь приставать ко мне со всякими глупостями?

— Какими? — Она должна была уточнить, чтобы не пристать.

— А ты любишь меня? А как ты меня любишь? А докажи! А как мы назовем своих детей? У тебя кто-то есть. Илья? Кто она?

Он так комично копировал ее манеру покусывать губы и закатывать глаза, что Инга рассмеялась. И пообещала, что никогда не пристанет к нему с такими вопросами. А зачем? У них планировался не брак, соглашение. На о-очень выгодных условиях.

К тому же Илья пообещал давать ей определенную свободу.

— Ты можешь завести себе любовника, если вдруг влюбишься. Только чтобы об этом никто не знал до поры до времени.

— До какого времени? — Она должна была уточнить и это.

— До развода. Мы же все равно рано или поздно оформим развод. Как только мои родители отстанут от меня, так и разведемся…

Она этого не боялась. Квартира была оформлена на нее, две машины тоже. В квартире было много красивой удобной мебели. Было ради чего терпеть и ждать развода. А тут и ждать не пришлось. Все разрешилось само собой еще до свадьбы. Конечно, ее кусала легкая досада, что не вышло покрасоваться в свадебном платье, которое стоило…

Ужасно дорого! Вера Игнатьевна поседела бы вмиг, узнай, сколько Илья отвалил за платье. Инга поначалу даже хотела его оставить, не возвращать в салон. Ведь выйдет же она когда-нибудь замуж. Платье и пригодилось бы. Кто знает, как в дальнейшем сложится ее жизнь. Может, ни она, ни ее будущий избранник не смогут позволить себе такого дорогого свадебного наряда.

Но мама рассудила иначе.

— Сдай в салон! — прошептала она в недавнем телефонном разговоре.

— Ну почему, ма? — Инга даже захныкала, она как раз примеряла белоснежный наряд.

— Во-первых, это очень хорошие деньги. Они у тебя лишние?

— Нет, но…

— Никаких но! Слетаешь куда-нибудь на отдых летом. И меня возьмешь с собой. Как раз хватит на две путевки в приличное место. Тебе непременно надо будет отдохнуть от всего этого кошмара. И мне, кстати, тоже. Я же за тебя переживаю. Такой стресс! Такой стресс!

— А во-вторых?

— Во-вторых, еще неизвестно, какой ты будешь к следующему замужеству, — развеселилась мать. — Вдруг растолстеешь?

— Ма! — прикрикнула на нее Инга. — Не каркай!

— Не буду.

— А в-третьих?

— А в-третьих, дочь, это платье — уже само по себе плохая примета. Не нужно оно тебе. Сдай!

Третий аргумент был самым весомым. Инга была невероятно суеверной. Поэтому твердо решила — платье сдаст. И летом слетает на отдых. С матерью или без, время покажет.

Она захлопнула журнал, куда они дублировали с компьютера данные о лекарствах. Прихоть главврача, противного старикашки, не очень верившего современным технологиям.

— Чем больше бумаг, дорогие мои, — любил он повторять, — тем мягче заднице!