Читаем Свидетельства обитания полностью

Ему снится ослепительно-белое помещение, в котором неразличимы линии, определяющие геометрию, места сгибов как будто листа бумаги, то есть стены, пол и потолок. Приглядевшись, он различает контуры некоторых объемных фигур, вероятно, предметов мебели, накрытых большими белыми полотнами. Пространство, похожее на бумажное. По контурам можно предположить, что поставлено в том или ином месте, кровать, тумбочка, шкаф, длинный журнальный столик, книжные полки, конусообразный предмет почти в человеческий рост, похожий на торшер. Он никогда раньше не был в этом помещении. Он бесцельно бродит по нему, ощущая незаметный на первый взгляд размер. По мере продвижения вглубь он ощущает, что стены куда дальше от него, чем казалось прежде. Он решает добраться до стены со шкафом и журнальным столиком, прикоснуться. Он идет долго, возможно, несколько часов, дней. Подходит к стене, едва переставляя ноги, прикасается пальцами правой руки, ощущает холодную влажность на кончиках пальцев. Он внимательно осматривает покрытую инеем, льдом, снегом шершавую поверхность стены, уходящую куда-то вверх, в невидимый потолок. Он чувствует хруст под ногами, смотрит вниз, понимает, что стоит почти по колено в огромном снежном сугробе. Ему становится холодно по всему телу, внезапно, как будто он только сейчас осознал, что все эти часы, дни шел к стене по морозу, дрожь прокатывается по всему телу. Ему нужно возвращаться, иначе он замерзнет, умрет, он поворачивается спиной к стене и идет в обратную сторону. На этот раз двигаться куда тяжелее, ноги вязнут в сугробах, которые с каждым шагом становятся глубже, выше, иной раз достигают бедер. Ему холодно, он чувствует, что промок, силы иссякают. Он смотрит перед собой и не видит ничего, кроме ослепительно-белого цвета, больше не различает контуров геометрических фигур, предметов мебели, не видит места, откуда двинулся в путь, идет наугад. Ему страшно, он может остаться здесь навсегда, никогда не добравшись до конечной точки. Он идет еще около часа. Вдруг он видит в воздухе маленькие снежинки. Поднимает взгляд, идет медленный снег. Он выставляет вперед ладонь, чувствует на коже холодные точки, стоит так долгое время. Потом осознает, что больше не чувствует ног, не может ими управлять, не в состоянии идти дальше, он съезжает в сугроб, на спину, ноги слегка подогнуты. Снег падает ему на лицо. Он ничего не чувствует.

А потом.

А потом я долго стоял у двери и не знал, что делать.

Потом ушел.

Да. Ушел. И долго ходил по улице.

Потом вернулся.

Потом вернулся. На кухне горел свет. И закрыта дверь.

Но ты пошел в комнату.

Но я пошел в комнату. Закрылся. Сидел на кровати.

Долго.

Долго.

Молчал, думал, смотрел на стену.

На потолок. Лежал и смотрел.

Молчал, смотрел на потолок.

Да.

И думал.

И думал.

Думал, скорее всего, ни о чем.

Скорее всего, перемалывал одно и то же.

Не мог отделаться от мыслей.

Мог. Мог вообще ни о чем не думать.

Но ситуация предполагала.

Что-то в этом роде.

Сценарий.

Да.

Хотя никого рядом не было.

Хотя никого рядом не было.

Но необходимо соблюдать.

Что-то в этом роде.

Закрылся и лежал. Не сказав ни слова.

Не сказав ни слова.

Но должен был поступить по-другому.

Скорее всего.

Должен был что-то сказать.

Скорее всего. Да.

Вытерпеть разговор, с которым все понятно и без разговора.

Что-то в этом роде.

Буквально проговорить предполагаемое.

Да.

Но поступил так.

Но поступил так.

Но должен был по-другому.

Не знаю. Не уверен. Возможно.

Но не поступил.

А утром даже не говорили.

Если бы поговорили, было бы иначе.

Было бы.

Было бы иначе.

Да. По-другому.

Было бы по-другому.

Нет. Если бы поговорили, было бы хуже.

Ты так сейчас думаешь.

Я так думаю сейчас.

Но тогда не думал.

Тогда я не помню, что думал.

Но сейчас думаешь, что было бы хуже.

Было бы хуже. Пришлось бы объяснять. Ссориться.

А так не пришлось.

А так не пришлось. Многие так сделали.

Почти все.

И все потом думают, правильно, неправильно.

Неправильно.

Если правильно.

Или правильно.

А потом.

Потом то же.

Вот это.

Да.

Вы похожи.

Глазами.

В целом.

Но больше глазами.

Так просто принято.

Быть похожими глазами.

Да. Так говорят.

Но если правда.

Может, и правда.

Мы мало разговаривали.

Но разговаривали.

Почти не разговаривали.

Но сколько-то.

Иногда кажется, чересчур мало. Это меня посадили на лошадь.

Сколько тебе тут.

Десять. Девять. Я боялся, но согласился.

Чтобы сфотографироваться.

Да.

С искусственной улыбкой.

Да.

У меня тоже такая есть. А это.

Это старая квартира. Когда заехали, все было в тараканах. Убирались неделю. Пылесосили, мыли.

Значит, общались.

Мало.

Все-таки.

Пару месяцев. Я потом уехал обратно.

Потом не виделись.

Потом почти не виделись.

Почти.

Только иногда разговаривали. Это мне дали букет, подарить учительнице.

Довольный.

Стоял с ним целый час, возненавидел и его, и учительницу.

Но потом подарил.

Да.

А она потом унижала.

Как все учителя.

Знаешь этот фильм. Там герой стоит в очереди в кинотеатр и представляет, что было бы, если б в его школе все знали, что с кем станет.

Нет.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Оптимистка (ЛП)
Оптимистка (ЛП)

Секреты. Они есть у каждого. Большие и маленькие. Иногда раскрытие секретов исцеляет, А иногда губит. Жизнь Кейт Седжвик никак нельзя назвать обычной. Она пережила тяжелые испытания и трагедию, но не смотря на это сохранила веселость и жизнерадостность. (Вот почему лучший друг Гас называет ее Оптимисткой). Кейт - волевая, забавная, умная и музыкально одаренная девушка. Она никогда не верила в любовь. Поэтому, когда Кейт покидает Сан Диего для учебы в колледже, в маленьком городке Грант в Миннесоте, меньше всего она ожидает влюбиться в Келлера Бэнкса. Их тянет друг к другу. Но у обоих есть причины сопротивляться этому. У обоих есть секреты. Иногда раскрытие секретов исцеляет, А иногда губит.

Ким Холден , КНИГОЗАВИСИМЫЕ Группа , Холден Ким

Современные любовные романы / Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза / Романы
Точка опоры
Точка опоры

В книгу включены четвертая часть известной тетралогия М. С. Шагинян «Семья Ульяновых» — «Четыре урока у Ленина» и роман в двух книгах А. Л. Коптелова «Точка опоры» — выдающиеся произведения советской литературы, посвященные жизни и деятельности В. И. Ленина.Два наших современника, два советских писателя - Мариэтта Шагинян и Афанасий Коптелов,- выходцы из разных слоев общества, люди с различным трудовым и житейским опытом, пройдя большой и сложный путь идейно-эстетических исканий, обратились, каждый по-своему, к ленинской теме, посвятив ей свои основные книги. Эта тема, говорила М.Шагинян, "для того, кто однажды прикоснулся к ней, уже не уходит из нашей творческой работы, она становится как бы темой жизни". Замысел создания произведений о Ленине был продиктован для обоих художников самой действительностью. Вокруг шли уже невиданно новые, невиданно сложные социальные процессы. И на решающих рубежах истории открывалась современникам сила, ясность революционной мысли В.И.Ленина, энергия его созидательной деятельности.Афанасий Коптелов - автор нескольких романов, посвященных жизни и деятельности В.И.Ленина. Пафос романа "Точка опоры" - в изображении страстной, непримиримой борьбы Владимира Ильича Ленина за создание марксистской партии в России. Писатель с подлинно исследовательской глубиной изучил события, факты, письма, документы, связанные с биографией В.И.Ленина, его революционной деятельностью, и создал яркий образ великого вождя революции, продолжателя учения К.Маркса в новых исторических условиях. В романе убедительно и ярко показаны не только организующая роль В.И.Ленина в подготовке издания "Искры", не только его неустанные заботы о связи редакции с русским рабочим движением, но и работа Владимира Ильича над статьями для "Искры", над проектом Программы партии, над книгой "Что делать?".

Афанасий Лазаревич Коптелов , Виль Владимирович Липатов , Дмитрий Громов , Иван Чебан , Кэти Тайерс , Рустам Карапетьян

Фантастика / Советская классическая проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза / Cтихи, поэзия / Проза