Свидетельства времени. Сборник произведений писателей Секции Художественно-документальной прозы Санкт-Петербургского отделения Союза писателей России. Выпуск 11

Юрий Рипенко Отцу было всего семнадцать

У меня есть фотография отца с датой 12 ноября 1941 года. Сфотографировался отец в Алма-Ате перед отправкой на Западный фронт (под Москву) в составе курсантов Алма-Атинского военного пехотного училища.

– Не было в ту страшную зиму в стране людей, чья судьба не была бы в тот момент связана с Москвой, ибо в той битве решалась судьба нашего народа, – несколько торжественно и неоднократно говорил мне отец.

В официальных документах записано, что отец родился 24 июня 1923 года в п. Келес, Сарыагачского района, Чимкентской области Казахской АССР. На самом деле отец родился 24 августа 1924 года.

В школу пошел с 6 лет. В 1941 году после окончания школы прибавил себе год, чтобы поступить в Алма-Атинское военное пехотное училище. В военном билете отца записано: призван на действительную военную службу и направлен в часть 13 мая 1941 года; военную присягу принял 10 июня 1941 года. В этом нет ничего удивительного, в 1941 году был несколько ранний по сравнению с прошлыми годами набор в военные училища.

В конце ноября 1941 года курсанты училища практически в полном составе были отправлены на фронт для участия в боевых действиях под Москвой. До 20 декабря 1941 года отец воевал в составе 64-й морской стрелковой бригады Западного фронта. В истории этой бригады записано, что она формировалась в городе Нижние Серьги Свердловской области (Уральский военный округ) из моряков Тихоокеанского флота и Краснознаменной Амурской военной флотилии, курсантов военно-морских училищ, военнообязанных запаса, учтённых по Народному комиссариату ВМФ, и призывников Сибири и Урала. Но эта бригада формировалась и из курсантов Алма-Атинского военного пехотного училища. К сожалению, об этом практически нигде не написано. Военные историки много пишут о знаменитых сибирских и уральских дивизиях, которые, несомненно, внесли огромный вклад в победу под Москвой, но почти ничего не пишут о соединениях, за исключением Панфиловской дивизии, которые формировались на территории среднеазиатских республик, либо комплектовались из числа уроженцев среднеазиатских республик. Надо отметить, что в отличие от сибиряков и уральцев, привыкших жить в суровых зимних условиях, жители среднеазиатских республик попадали в совершенно незнакомую для них среду. Сложности бытия многократно увеличивались в условиях боевых действий.

20 декабря 1941 года отец был легко ранен. 12 января 1942 года отец в должности командира стрелкового отделения уже в составе 40-й стрелковой бригады Западного фронта получил тяжелое ранение. Вот, что в наградном листе, написанном после войны: «Тов. Рипенко Б.В. участвовал в боях на подступах к столице нашей Родины – Москва.

Тов. Рипенко Б.В. 12 января 1942 года в наступательном бою на Волоколамском шоссе осколком вражеской мины тяжело ранен в обе ноги (отбиты обе ноги ниже колен).

Сержант Рипенко Б.В., преследуя отступающих немцев в зимние дни и ночи, храбро сражался до потери ног, ныне т. Рипенко Б.В. инвалид первой группы.

Ходатайствую о награждении т. Рипенко Б.В., как потерявшего здоровье за счастливое будущее нашей Родины, орденом Отечественной войны первой степени…».

Тяжелораненного отца нашли саперы и отправили в медсанбат. Отец рассказывал:

– У меня в то время было такое ощущение, как будто я долго ехал, очень спешил и вдруг остановился на глухом заброшенном полустанке тогда, когда не имел права терять ни минуты. А ехать уже не могу.

– Странное дело. В бою мечтал о передышке, о сне, о горячей еде, о нескольких часах тишины, – продолжал рассказывать отец, – а здесь в госпитале тишина стала раздражать. Подняться с койки не мог. По пояс – гипс. Под гипсом – сильно болевшие ноги. Обстановку на улице приходилось определять по слуху. Вот звякнул металл, фыркнул мотор. Значит рядом прошла машина. Слышны голоса выздоравливающих бойцов, наверное, отправляются снова на фронт.

– Как хотелось в такие моменты сорваться с койки к окну и крикнуть:

«Ребята, подождите, я сейчас, я – с вами!» И загрохотать сапогами вниз по лестнице. Загрохотать! – с горечью повторил отец.

Получается, что отец еще не достиг призывного возраста, когда получил тяжелое ранение. Ему было всего 17 лет. Но с высокой долей вероятности можно утверждать, что это ранение спасло ему жизнь. В пехоте долго не воюют, и вряд ли он дожил бы до Победы. Вот такой парадокс.

Отец лечился в военном госпитале в Казани. Перенес пять операций с ампутацией ног. Впоследствии всю жизнь проходил в протезах.