Свидетельство

Даже отправляясь путешествовать, человек берет с собой в дорогу всю свою жизнь. Обдумывает свои заботы, болтает с соседями по купе, глядит в окно вагона, достает сверток с провизией, читает или учит уроки — и так всю дорогу. Порою он даже вообще забывает, что откуда-то выехал и теперь мчится к какой-то цели со скоростью, намного превышающей человеческую…

Но разве думает о свежем и жгучем горе или о невесте, с которой только что обручился, спринтер, бегущий стометровку? Он видит перед собой только цель, туго натянутую ленту финиша, и на то время, пока он бежит, в нем замирает все: и боль, и горе, и радость, желания и воспоминания. Пеструю котомку своей жизни со всеми ее сокровищами и со всем балластом он оставляет лежать в стартовой лунке… Он вернется за нею, когда достигнет цели! «Как-нибудь потом!..»

Хорошо это или плохо? У Ласло это было именно так.

Дел было невпроворот. Стояла сухая, ветреная погода. Яростные весенние ветры расшатывали, раздирали обветшалые кровли, стены. Опасность подстерегала прохожих на каждой улице, возле каждого дома. Все инженеры и рабочие районного управления работали на установке подпорок. Главный архитектор, коммунист, хоть и медленно, но сделал обстоятельный проект. Прежде всего до 1 Мая нужно было обязательно ликвидировать угрозу обвалов на главных и на наиболее оживленных второстепенных улицах: семьдесят аварийных зданий предстояло либо разобрать, либо подпереть бревнами. Кое-где разгулявшиеся ураганы снесли целые крыши. Однажды ночью на Паулеровской рухнул фронтон четырехэтажного здания. Счастье, что никто не пострадал.

Погода стояла пока сухая и ветреная. Но скоро зарядят майские дожди, затем наступит жара — и к зиме станут непригодными для жилья даже те дома, где сейчас еще можно жить. Нужно чинить крыши! Подсчитать все запасы бревен, теса, черепицы, а если их окажется мало — искать, искать, выявить, достать где угодно! И все, что требует небольших затрат, чинить немедленно, сегодня же, чтобы уберечь от дальнейшего разрушения… Или — невзорвавшиеся мины, бомбы, снаряды… Их нужно собрать, свезти на середину Вермезё, обезвредить — хотя бы основную массу до 1 Мая. И до 1 Мая же нужно очистить улицу Аттилы и проспект Кристины от хлама и развалин. Привести в порядок хотя бы одну ведущую в Крепость улицу-лестницу, чтобы двум тысячам обитателей Крепостной горы не приходилось добираться домой, проделывая подчас цирковые фокусы. Многие до сих пор еще живут в убежищах, другие задыхаются в страшной тесноте — по десять — пятнадцать семей в трех-четырех уцелевших квартирах. И люди бегут из Буды. Между тем жилье в Буде есть. Большие, хорошие квартиры стоят пустые, запертые на ключ, чтобы не растащили мебель… Большие квартиры, где живет по одному-два человека… Пустые квартиры, с виду разрушенные, а на самом деле после пустяковых затрат пригодные под жилье… Нужно переселить людей из всех опасных для жизни зданий. А в них — сотни людей. Нужно жилье! Справедливое распределение того, что есть. Нужно составить список жилого фонда. И это тоже до 1 Мая! И еще позаботиться о том, чтобы украсить к празднику и эти жалкие, безглазые руины.

Заботы причиняют не только природа, не только вещи и стихийные силы, но и люди. К счастью, перестал появляться на заседаниях Национального комитета Озди — с его вечными сомнениями и возражениями: прослышал откуда-то, что крестьяне Нограда, ютящиеся в горах на крохотных лоскутках земли, собираются разделить его имение в несколько сот хольдов, — и; заполучив в ЦК партии мелких хозяев какую-то командировку, укатил туда. Общественные работы были теперь в ведении Новотного. Жилищный и инженерно-строительный отдел тоже. Нельзя было сказать, что Новотный вел дела халатно или недобросовестно. И все же Ласло казалось (может быть, неприязнь Сечи к Новотному возбуждала и в Ласло подозрительность), что в Новотном под маской усердного труженика кроется коварный враг. Но дела на комитете обсуждались мелкие, и по ним никогда не возникало споров.

О пятикомнатной квартире в доме по Рождественской улице Саларди узнал от председателя квартального комитета. Ласло просмотрел весь список — эта квартира в него не вошла.

— Ах, эта? — Новотный улыбнулся, не то извиняясь, не то со снисходительностью взрослого по отношению к ребенку. — В ней живут двое больных стариков. Настроены вполне демократически. Он — в прошлом заместитель министра, либерал. Наверняка вы слышали его имя. Я считал неприличным…

— Вы должны были составить полный и точный список, — возразил Ласло. — Ничего не решать самому.

Но нет, Новотный и не ждет повторных распоряжений:

— Пожалуйста! Я уже включаю в список и эту квартиру. Вот здесь есть еще место… Конечно, конечно…

Такими — и не больше — были их разногласия.

Магда с маленькой Катицей занимала в квартире Ласло большую «комнату-убежище», сам Ласло остался в маленькой комнатке с окном во двор. Когда позволяло время, Магда убиралась, приводила в порядок квартиру.