Свихнувшийся герой

— Вот я вам сообщаю. Документы и звезда Героя хранились у вашей вдовы. — Петрович отодвинул папку, открыл коробочку, вынул звезду и показал Хромову. Тот уставился на нее не мигая, но через мгновение его лицо исказилось гримасой отчаяния. Он шумно втянул ноздрями воздух, резко выдохнул, опустил голову и тихо зарыдал.

Руки у него были скованы за спиной наручниками, и поэтому он не мог дотянуться ими до лица и смахнуть нахлынувшие слезы. Они скатывались по щекам и капали на черные джинсы. Он сидел и беззвучно рыдал. Его широкие, мощные плечи вздрагивали, он сопел и изредка всхлипывал, стул под ним скрипел, но это длилось недолго. Меньше чем за минуту он взял себя в руки, перестал всхлипывать и, на удивление, быстро успокоился. Пару раз шмыгнул носом, кашлянул и вновь уставился на Семенова, но теперь взгляд его был другим, не таким жестоким и отрешенным.

— Естественно, вы мне ее не отдадите, — спросил Зорг.

— Мы подозреваем вас в совершении тяжких преступлений, и пока идет следствие и вы находитесь под арестом, мы вам ее не отдадим. Но, я думаю, суд лишит вас звания Героя России в связи с вышеназванными обстоятельствами. — Полковник положил звезду в коробочку, а ее отодвинул на край стола, подальше от Хромова. — Но если вы раскаетесь, будете сотрудничать со следствием, расскажете о своих преступлениях, мы будем ходатайствовать перед судом о смягчении приговора. А там как суд решит.

Зорг поморщился и изрек:

— Знаю я, как наш суд решит.

— В вашем положении нужно использовать любой шанс, подумайте.

— А чего тут думать, я все, сидя в одиночке, решил.

— И как поступите. — Семенов внимательно посмотрел на Хромова, — будет чистосердечное признание?

Тот несколько секунд собирался с мыслями, соображал, а потом сказал:

— Будет.

— Прекрасно, — обрадовался полковник, — вы не против, если мы будем вести первый допрос без защитника?

— Защитник, конечно, нужен, — начал Хромов, — хотя, если решил рассказать — расскажу.

— Я вас заверяю, что все юридические формальности по поводу защитника будут соблюдены, и ваши права не будут ущемлены.

Услышав слова полковника, Зорг кивнул.

— И вот еще что, вы не против, если мы будем записывать наш разговор?

— Пишите.

Коля открыл портфель, вынул видеокамеру, подключил к сети, установил на штатив, навел на Зорга и включил. При виде камеры Хромов немного занервничал, поерзал на стуле, но потом взял себя в руки и успокоился.

— Итак, вы Хромов Леонид Сергеевич тысяча девятьсот семьдесят пятого года рождения? — спросил Петрович.

— Да.

— Вы хотите чистосердечно раскаяться и рассказать о совершенных вами преступлениях?

— Да, но я хотел бы начать с раннего периода.

— С какого?

— С того злополучного задания.

— Это необходимо? — спросил Коля.

— Да, в те дни я понял, что для Родины и для командования мы лишь пушечное мясо и с нами можно творить все, что угодно. Погибнем — новых найдут. В те дни я потерял веру в людей, в государство.

Коля Скоков посмотрел на Семенова, а тот подумал немного и сказал:

— Неважно, сколько на это уйдет времени, если считаете нужным рассказать — рассказывайте.

Хромов ненадолго замолчал, а потом начал свой длинный, интересный рассказ.

Глава 17

Тысяча девятьсот девяносто девятый год заканчивался, а контртеррористической операции в Чечне и конца не было видно. Боевиков в тот период хорошо финансировали, и в леса шли все, кому не лень. В нашем Ачхой-Мартановском районе хозяйничала группировка полевого командира Доку Ибрагимова по кличке Хазар. Они регулярно обстреливали милицейские блокпосты, подрывали дороги, железку и убивали представителей местной власти. Сеяли страх и ужас среди населения. Руководителями Чеченской Республики и командованием ГРУ перед нами была поставлена боевая задача — ликвидировать банду и восстановить конституционный порядок.

У меня в группе было восемь человек, и как раз в ночь на тридцатое декабря я собрал их всех в своей командирской палатке, сообщил о задании и спросил, у кого какие будут соображения. Совещались мы недолго и решили приступить к выполнению боевой операции на рассвете. У меня в каждом селе были информаторы среди местных жителей, и они регулярно докладывали о передвижениях бандитских групп и их лидера Хазара. Так вот, один из них по кличке Лысый передал записку, что в ночь с тридцать первого на первое Хазар будет ночевать в четвертой хате на краю села Гехи Чу. Про эту информацию никто, кроме меня и моего осведомителя, не знал, и командованию я про нее не докладывал. У нас уже были случаи, когда разведгруппы попадали в засады, устроенные в горах боевиками, и засады эти не были случайными. Налицо были утечки информации из штаба, и поэтому командование приказало не сообщать никому о времени и месте выдвижения групп, оно давало приказ и — выполняй как хочешь, лишь бы выполнили. Нас эта практика устраивала, и мы стали готовиться к операции. Взяли оружие, боеприпасы, провизию, уселись в «вертушку» и вылетели к подножию горного массива под названием К-5. Мы его прозвали «Волчьи зубы» за несколько редких остроконечных, кое-где заснеженных вершин.