Свинцовая строчка

В первых строках передайте привет и десяток извинений нашим москвичам – Ольге Ивановне и Василию Ивановичу Барабановым, я не думал, что они живут с вами.

Анастасии Александровне передайте, что приглашение с завода я получил. Сделал несколько попыток организовать командировку, но пока безрезультатно – мы снова собираемся воевать.

Сидим под землей без дела уже 5-й месяц; кажется, достаточно «отдохнули», но нельзя сказать, чтоб надоело, ибо мы видели войну во всей ее красе. Писать о житье нашем нечего, поэтому и пишу редко.

Тася, там кто-то мне писать хочет, да не решается, так скажи, что я жду и отвечать буду. А самое важное забыл – у нас в батальоне есть инженер-химик, он хочет познакомиться с Галинкой Александровой. Холостой, замечательный парень. Его адрес: П.П.С. 1420 часть 166, Лебедев Кирилл Тимофеевич. Он и жениться не против, это мы устроим. Отсюда можно справку выслать, а в Горьком по справке бумагу соответствующую выпишут. Ты ей обязательно скажи, так многие теперь женятся. Он, как и она, химик-органик, это плюс.

Здесь сейчас все мы живем письмами. Недавно наша Галинка прислала мне письмо, и все здешние, прочтя это письмо, воспрянули духом, сказав, что есть еще умные люди. Она редко пишет, но какие у нее замечательные письма. Тася, Галинке не говори, письмо довольно интимное, но я давал его многим читать, ибо они все равно не знают действующих лиц. А письмо читали пожилые люди и, читая, наслаждались. Галинке написал начштаба, капитан Чернецов, ты прочти это письмо. Он там пишет о том, как они меня женить хотели и в медсанбат сватать ездили. Специально пару лошадей запрягли, старшего писаря, старичка, кучером взяли и поехали с такой миссией. А командир санбата их встретил и, узнав, что они приехали «лечить зубы», прогнал в шею.

21.02.43

Жизнь у всех идет в переписке с многочисленными корреспондентами тыла. Миколка все в Москве, от каких-то друзей мне приветы передает, я не разобрал. «Воюет» он здорово, но ему очень не нравится, и это «логично». Вот бы ему на пару месяцев в пехоту: вероятно, успокоился бы сразу, и все душевные неприятности вошли бы в колею. А если он уже успокоился, тогда в пехоту не надо.

Как-то на днях я ехал ночью на санях в тыл, километров за 18–20, а навстречу шли люди, много, много людей – пополнение. Шли молоденькие ребятишки, проваливаясь по колено в снегу, навстречу резкому холодному ветру. Я пожалел их: что ждет ребят впереди, даже этим утром для них нет ни домов, ни теплых блиндажей, нет ничего. Мы здесь как дома, в теплом жилье, приготовленном будто кротом или карбышем с осени. В обороне нам не страшен никакой мороз. Эти ребята на 10 лет моложе нас, а их без сожаления приходится класть на жертвенник войны. Я часто вспоминаю Шуру Зевеке, трудно ему будет остаться в живых. В нашей жизни самыми счастливыми были люди 1912–1918 годов рождения, да и в живых останутся большинство рожденных по 18-й год.

Игорь Пузырев пишет, что желает мне побывать в Горьком, и с завода приглашают, но я снова собираюсь воевать. Встречи опять отодвигаются – впереди война. Начало конца или даже середина будет в Африке, смотрите туда, а пока это все военные эпизоды.

Мы никак не выберемся из этих проклятых богом мест, но если выберемся, то первыми начнем палить Восточную Пруссию, наверняка первыми. Здесь же совсем рядом, этот час приближается, следите по газетам. Мы увидим и Ригу, и Кенигсберг, а потом, если сбудется сон, я должен попасть на юг Европы.

Тасенька, все забываю: у меня тут есть земляк с Автозавода, Соснин – начальник отдела кадров, он просил кому-то привет передать, а я забыл, кому; так тем, кто знает Соснина, передай привет от него. Настоящий нижегородец и говорит на «о».

Писать больше нечего, проходит вторая зима.

Я не вставал на лыжи, они есть у меня, но в валенках на лыжах ходить не хочу. В прошлом году, правда, немного катался, от самолетов прятался; кажется, что это было недавно! Привет Леле, ему я иногда пишу, но он не отвечает. Мирюсь – вероятно, ему некогда. Интересно, осенью писала только мама, да изредка Тася, а сейчас в среднем через 2 дня письма получаю, со всех концов Союза.

IV. Редкие вернутся домой

22.02.43

Вам, вероятно, Тасенька, хочется, чтобы я о войне рассказывал, а я все ерунду какую-то пишу, вы можете говорить: «Вот воюет…» Недавно тов. Сталин поздравления всем фронтам объявил, а три фронта не удостоились, в том числе и наш.