Свирепая справедливость

- Наконец он признался: "Хорошо, мы знаем Калифа, но он очень опасен, очень могуществен - и станет еще сильнее, если Господь позволит; он станет одним из самых могущественных людей в мире, и он друг Израиля. Точнее мы верим, что он друг Израиля".

- Я продолжала настаивать, и он сказал мне: "Мы поместили своего агента рядом с Калифом, очень близко к нему, и не можем подвергать его опасности. Это ценный агент, очень ценный и очень уязвимый по отношению к Калифу. Мы не можем допустить, чтобы Калиф проследил уходящую информацию и вышел на него. Нам нужно защищать своего человека".

- Я продолжала угрожать, и он сообщил мне кодовое имя агента, на случай, если мы вступим в контакт. Это кодовое имя - ЦВЕТОК КАКТУСА.

- И все? - разочарованно спросил Питер.

- Нет, мой контроль дал мне еще одно имя - как подачку и как предупреждение. Это имя человека, настолько близкого к Калифу, что практически это одно и то же. И опять предупредил меня, что сообщает это имя для моей же защиты.

- Кто это? - спросил Питер.

- Это было твое имя, - негромко сказала она. - Страйд.

Питер сделал раздраженный жест отрицания.

- Мое имя здесь ни при чем. Зачем мне похищать и калечить собственную дочь? А Цветок Кактуса? Это все равно, что сказать "Кентуккийские жареные цыплята".

- Теперь моя очередь сказать "прости".

Питер овладел собой, он понял, что слишком торопливо отметает эти обрывки сведений. Он встал и возбужденно зашагал по палубе, нахмурившись.

- Цветок Кактуса, - повторил он. - Ты до того о нем слышала?

- Нет. - Она покачала головой.

- А с тех пор?

- Тоже нет.

Он пытался вспомнить, найти какой-то отзвук. Ничего.

- Ну, хорошо. - Он решил, что пока это неважно. - Просто запомним это. Перейдем к моему имени... Питер Страйд. Как ты это восприняла?

- Я испытала шок. Странно, но я тогда подумала не о тебе, подумала о том, что смешались похититель и жертва.

- Страйд? - спросил он. - Не понимаю.

- Мелисса-Джейн ведь тоже Страйд.

- Да, конечно. Значит тебе не назвали имя Питер Страйд?

- Нет. Только Страйд.

- Понятно. - Питер остановился на полушаге, ему в голову пришла мысль. Он задумчиво смотрел туда, где океан встречается с горизонтом.

- Но позже мне назвали твое полное имя, - прервала она его мысли.

- Когда?

- После того, как стало известно об освобождении Мелиссы-Джейн. Я хотела немедленно вернуться в Париж, быть с тобой. Я могла бы улететь из аэропорта Бен Гуриона через шесть часов после получения новости. Сердце мое пело, Питер. Мелисса-Джейн в безопасности, а я была влюблена. В аэропорту, когда я проходила таможню, меня позвали в комнату досмотра. Там меня ждал мой контроль. Он прилетел из Тель-Авива, чтобы перехватить меня до того, как я вернусь домой, и он был очень встревожен. Они только что получили срочное сообщение от Цветка Кактуса. Генерал Питер Страйд действует, как Калиф, и при первой же возможности убьет меня, сказал мне мой руководитель. Я рассмеялась, но он был очень серьезен. "Моя дорогая баронесса, - сказал он. - Цветок Кактуса - первоклассный агент. Вы должны серьезно воспринять это предупреждение". Он все время повторял это.

Магда пожала плечами.

- Я по-прежнему не верила, Питер. Это невозможно. Я любила тебя и знала, что ты любишь меня - хотя, может быть, ты еще сам не понял этого. Это безумие. Но в самолете у меня было время подумать. Мой контроль по "Моссаду" до того никогда не ошибался. Можешь себе представить, какая передо мной встала дилемма. Я очень хотела тебя увидеть и в то же время была в ужасе - не от того, что ты убьешь меня. Это казалось мне неважным. От того, что ты можешь оказаться Калифом. Вот что на самом деле испугало меня. Понимаешь, я до того никогда не любила мужчину. И думала, что не вынесу.

Она немного помолчала, вспоминая свою боль и смятение, потом покачала головой, так что густой водопад темных волос заструился по ее плечам.

- Добравшись до Парижа, я прежде всего убедилась, что ты и Мелисса-Джейн в безопасности в "Тисовом Аббатстве". И тогда я начала собирать подтверждения предупреждения Цветка Кактуса. И пока не решу, насколько это безопасно, не могла рисковать оставаться с тобой наедине. Каждый раз как ты пытался связаться со мной, я вынуждена была отказывать и чувствовала, что понемногу умираю.

Она взяла его за руку, разжала пальцы, наклонилась и поцеловала ладонь, потом прижала ее к своей щеке и продолжала: