Свита короля

На двадцать шестой минуте «Лисы» наконец сравняли счет. Лайла оказалась для них сплошным кошмаром, однако Кевин и Нил обладали преимуществом, какого не имели другие соперники «Троянцев»: такой же кошмар на собственных воротах, с которым приходилось иметь дело на каждой тренировке. Они потратили целый год, стараясь переиграть лучшего вратаря Юга. Времени на Лайлу у них было куда меньше, но оно и не требовалось. Оборона «Троянцев» разваливалась на глазах, и удержать ворота в одиночку голкипер не могла. Комбинируя технические приемы «Лисов» и «Воронов», Кевин и Нил раз за разом обводили спотыкающихся защитников и забивали голы.

Калифорнийцы легко могли бы переломить игру, если бы отказались от выбранной стратегии. Выпусти они на поле трех свежих игроков защиты, и для «Лисов» все было бы кончено. Но «Троянцы» не отступали от принятого решения. Все остальные члены команды, плечом к плечу встав у прозрачного ограждения, наблюдали за медленным крахом товарищей. Тут же стояли четверо тренеров, которые делали пометки в блокнотах и переговаривались между собой. Нил слышал, как беснуются трибуны, но Троянцы словно не замечали многотысячного хора голосов, обвиняющих их в предательстве.

Финальная сирена прозвучала при счете тринадцать – девять в пользу «Лисов». Нил остановился, затормозив на полном ходу, и сорвал с головы шлем, чтобы щиток не мешал разглядеть цифры на табло. Он усиленно моргал, но счет на экране оставался прежним.

– Все закончилось? – выдохнула за спиной Нила защитница «Троянцев», его «опекунша». – Фух, слава богу!

Нил оглянулся и застыл: Альварес улыбалась! Девушка протянула ему руку в толстой перчатке, но в этот момент у нее подкосились колени. Нил чудом успел ее поймать и снова поставить на ноги. Опираясь на его плечо, Альварес беспомощно дергала ремешок шлема. Сообразив, что онемевшими пальцами расстегнуть его не получится, она бросила безуспешные попытки и уперлась шлемом в шлем Нила.

– Вот как, значит, чувствуешь себя, когда умираешь? – спросила она и, обернувшись, простонала: – Детка, я умираю. У меня вообще есть ноги? Боюсь даже посмотреть. По-моему, они отвалились. Я больше не смогу ходить.

– Так-так, – сказала Лайла, притрусив к подруге. – Придется тебе срочно что-то придумать, потому что я твою жирную тушку с поля точно не вытащу.

– Как грубо, – обиженно заметила Альварес и принялась слепо шарить рукой в поисках плеча Лайлы, пока та наконец не обхватила ее за пояс и не отцепила от Нила.

Альварес все еще улыбалась своей широкой, полубезумной улыбкой, отчасти напомнившей Нилу ухмылку Лолы, отчасти – глуповато-радостное выражение лица Ники. Он постарался припомнить, не получала ли его «опекунша» во время матча по черепушке, хотя знал, что сегодня «Лисы» сознательно воздерживались от применения силы, что было вполне справедливо, учитывая благородное спортивное поведение «Троянцев».

– Фантастика! – восхищенно произнесла Альварес. – Хочу еще! Может, в следующем сезоне, когда у меня заново отрастут ноги…

– Прекрати вести себя как ребенок, – нахмурилась Лайла.

– Не обращай на нее внимания, – сказала Альварес Нилу. – Она просто куксится, потому что за сорок пять минут пропустила девять мячей. Хотя что в этом такого – не личный же антирекорд, в самом деле. Или… черт, он самый. Ой-ой, как неприятно! Для первого раза многовато.

– Сучка, – беззлобно бросила Лайла.

– Это тебе за то, что обозвала меня жирной! – Альварес перевела взгляд на Нила и взмахнула рукой: – Упс, кажется, праздник начался без тебя. Давай, давай, дуй к своим!

Нил оглянулся: Лисы ликовали, сгрудившись в центре поля. Он уже собрался уходить, но потом снова посмотрел на обеих девушек.

– У вас нереальная команда, – признал он, вдохновившись честностью Альварес. – Мы будем болеть за вас на следующей неделе.

Альварес показала поднятые большие пальцы, и Нил трусцой побежал к команде. Альварес за его спиной удивленно интересовалась, как кто-то еще способен бегать после «самого долгого матча на свете», однако Нил счел, что вопрос адресован Лайле, и не стал задерживаться для ответа. Завидев его, Дэн отделилась от команды и бросилась к нему. Она стиснула Нила в объятьях – так крепко, что едва не расплющила позвонки, – и не собиралась отпускать. Секундой позже на них навалились остальные Лисы, охотно переместившие к ним центр своего бурного торжества.