Свита Мертвого бога

Тай мысленно разразилась самыми грязными ругательствами, какие ей когда-либо доводилось слышать. Лишь теперь она осознала, до какой степени влипла. Похоже, мысль о близости с женщиной, прежде ни разу не приходившая в голову Урано — как-никак Анатаормина всегда считалась одной из стран Порядка, и подобные безобразия не были свойственны ее жителям — с каждой минутой вызывала у Супруги Смерти все больший энтузиазм…

Горели свечи, расставленные в чашечки из разноцветного стекла. Пахло благовониями. На низеньком столике, на подушках, на полу валялись гранатовые корки и персиковые косточки. Было душно, так что Тай давно уже сбросила верхнее платье, оставшись в нижней юбке и рубашке, которую завязала узлом на груди на анатаорминский манер.

«И все-таки, несомненно, Нэрта — еще один Его подарок мне, — раздумывала Урано, глядя, как новая подруга мелкими глотками прихлебывает оранжевое плодовое вино. — Даже если она сама и не подозревает о том… Просто потому, что мы подходим друг к другу, как ключ и замок. Разве такой женщине, которая сильнее любого мужчины, нужна грязная свинья, утоляющая похоть за ее счет?»

Берри в недрах сознания Тай уже давно поставил диагноз Супруге Смерти: подростковый внутренний склад, не претерпевший изменений до тридцати шести лет. Возраст души, когда девочки обзаводятся «лучшими подругами» — страх перед мужчинами еще не ушел, но потребность излить свои чувства уже бьет через край. Именно из таких, не желающих взрослеть — так когда-то объяснял Тиндалл — и получаются самые верные адептки «нежнейшей из любовей», искренне верящие, что лишь женщина может ласкать другую женщину ради нее самой, а не ради себя, ибо не насыщает этими ласками свою похоть. Во все времена подобные вечные девы составляли немалую часть гостей Замка. Неудивительно, что стервозная и вечно подозрительная Урано поверила Тай почти мгновенно — всю свою жизнь она подсознательно ждала кого-то подобного. По сути, «Нэрта» явила собой единственную форму, в которую только и способен отлиться в дневном мире вожделенный принц на белом коне…

Однако Тай, как ни любила она Тиндалла, сейчас менее всего была настроена припоминать его уроки. Перед ней стояла простая и ясная задача — увлечь Урано в Замок и тем самым обеспечить себе свободу маневра. А уж о том, чтобы она не покидала его как можно дольше, позаботятся другие.

— Представь, стражницы уже поговаривают, что ты — моя прежняя любовница времен юности, — полностью отбросив остатки своего патриархального воспитания, Урано кончиком указательного пальца провела по оголенному животу Тай, а затем и вовсе положила ладонь ей на талию. — Выясню, кто пустил этот слух, и прикажу выдрать язык грязной твари!

— Оставь ее, пусть живет, — Тай ответно приобняла Урано за плечи, мысленно дивясь, какой эффект возымела неправильно употребленная ею на людях глагольная форма. — Разве эти грязные брызги способны осквернить ту высоту, на которой ты пребываешь?

— Пожалуй, ты права. Не к лицу мне снисходить до подобных сплетен, — Урано с готовностью склонила голову на грудь «подруге». — Однако… я ждала от тебя большей смелости, Нэрта! Ты так осторожна, что можно подумать — прежде тебе тоже ни разу не доводилось ложиться с женщиной!

— Горький опыт удерживает мою руку против воли, — Тай постаралась вздохнуть как можно убедительнее. — До сих пор ни одна из тех, кого я ласкала, не желала этой ласки, а лишь терпела ее. Ни одна из моих привязанностей, увы, не была взаимной.

— Даже в Замке? — недоверчиво переспросила Урано.

— Замок — одно, день — совсем иное, — Тай вздохнула еще раз. — Мне всегда хватало осторожности не путать одно с другим.

На самом деле, что греха таить, подобный опыт у Тай имелся. В первые дни знакомства они с Нисадой честно попытались осуществить на практике идею «каждого с каждым», да и после исчезновения Тиндалла изредка развлекались подобным образом. Но во-первых, кроме Нис, ни одна женщина во всем дневном и ночном мире не рождала в теле Тай ни малейшего трепета, а во-вторых, это была единственная форма близости, в которой она бывала абсолютно пассивной стороной. Во всех случаях инициатива полностью принадлежала Нисаде, которая называла сие безобразие «пусть старшая сестра позволит младшей сестренке послужить ей». А потому, невзирая на декларацию, что если потребуется отыметь Урано, она ее отымеет, Тай совершенно не представляла, как осуществит это на практике.

— А ты вообрази, что здесь Замок, — чувственно шепнула Урано. Когда хотела, она умела сделать свой голос весьма проникновенным. — Разве мои покои менее роскошны, чем Замковые комнаты для свиданий? Или мое ложе недостаточно широкое и мягкое?

К ложу претензий действительно быть не могло. Как все анатао, Урано спала прямо на полу, подстелив тонкий тюфячок, набитый соломой — но поверх этого тюфячка было набросано столько подушек и покрывал, что ее постель могла бы сделать честь самому Элори.

— Я постараюсь, моя госпожа, — выдохнула Тай в самое ухо Урано, хотя ее уже почти выворачивало от омерзения. — Постараюсь изо всех сил.