Свита падших богов: путь в Тир

Зеб известию не удивился и сразу же пошел готовить вещи. Азрик плотно позавтракал — вареные яйца, овощи, масло и мед. Старый свой мешок он сменил на новый, куда более вместительный и удобный. Туда перекочевала статуэтка, плотно завернутый в ткань арнум, остатки выкопанных на горе сокровищ, немного еды — половина сухой лепешки и сушеные фиги — вот и все. Немало, если вдуматься. Никогда в жизни у него не было во владении такого количества вещей.

Гурр подготовил одежду, Зеб заседлал двух ослов, загрузились припасами, и они тронулись в путь.

Глава 7. Дома и храмы

На этот раз Долговязый и Рушка, несмотря на бессонную ночь, не сплоховали и отряд заметили загодя. Все затаились за холмом, только Чернозубый и Веревка спрятались на гребне. Их не заметили: они насчитали пятнадцать человек стражи плюс пятеро в цивильном, видимо, сам купец и его люди. Мальца с ними явно не было. Они сильно торопились и быстро скрылись с виду.

Перед отправлением Чернозубый метнул арцет — тот покатился по дуге, но направление читалось хорошо. Пульций был прав, еще немного — и сила Аполлона переборет, и они снова смогут им пользоваться.

Чтобы не привлекать внимания, Чернозубый разделил отряд. Долговязый и Рушка все так же были впереди, сам он с Пульцием и Веревкой шли по дороге, чуть приотстав, а остальных он заставил уйти за холмы и идти вдоль дороги, с тем, чтобы войти в Инеру совсем с другого направления. Оружие все попрятали по мешкам и котомкам.

Его предосторожность оказалась не лишней — дорога, вчера пустынная, сегодня была оживленной. Видимо, сказалось то, что по ней с утра проследовал вооруженный отряд — многие его видели и это стало сигналом о полной безопасности. По двое, по трое и целыми караванами, купцы и простые селяне, везущие товар на продажу в Бин и дальше на юг, в Палестину. Некоторые окидывали их компанию подозрительным взглядом, некоторые приветливо здоровались, Чернозубый же сохранял важный вид и каменное выражение лица. Пульций тоже приосанился, так что выглядело это со стороны, словно двое крепких молодчиков сопровождают какого-то мелкого чиновника, который для экономии путешествует пешком.

Вскорости показалось селение. Точкой сбора был постоялый двор на окраине. Долговязый пошел выяснять, где останавливался купец Энимилки, остальные собрались во внутреннем дворе: хозяин был старым знакомцем Веревки, так что пустил их, мрачно зыркнув лишь на Пульция, явно выбивающегося из компании.

Поели сытной бобовой похлебки, потом сидели в тени, кемаря и попивая пиво, дожидаясь Долговязого. Тот появился сильно после полудня.

— Ну что, нашел?

— Дай поесть человеку, — отозвался Долговязый.

— Ешь, человек, — сказал Чернозубый. — Но сначала скажи — нашел?

Долговязый кивнул и заработал челюстями. Все терпеливо ждали. Насытившись и сделав добрый глоток, Долговязый начал.

— Не так-то все было и просто. Тут переполох страшный. Несколько дней назад загорелся храм Юпитера — сам собой. А сегодня с утра в храме Мелькарта — то огонь потухнет, то жрец вдруг голос потеряет, то еще что-то. Народ волнуется…

— Когда, говоришь, храм Юпитера сгорел? — спросил Чернозубый.

— Пять дней назад, — отрапортовал Долговязый.

— Понятно… а что малец?

— Живет он в доме на Западной стороне. Дом большой, но на стену забраться можно, я все осмотрел. Сейчас там трое — двое слуг и он. Но тут вот какое дело…

— Чего еще?

— Купец, у которого он живет, это Энимилки. Сын Азимилки.

Воцарилось молчание, которое, повернувшись к Пульцию, прервал Чернозубый.

— Простой, говорите, пастушок из куртиев? И живет сейчас в доме одного из богатейших людей Сирии?

— Не просто живет! — поддакнул Долговязый. — Живет как хозяин! Я там с одной женщиной поговорил, она им стирает белье. Говорит, они баню вместе с хозяином принимали. И с Зумой… — Долговязый многозначительно замолчал.

— И Зума здесь, — пробормотал Чернозубый. — То-то мне один из всадников показался знакомым. — Он снова обратился к Пульцию. — Ты слышал. Что скажешь?

Пульций то краснел, то бледнел. Ответил срывающимся голосом.

— Откуда мне знать? Ты же все видел! Он из куртиев, их стоянку мы разорили. Там узнали, кто он и как зовут. Оттуда шли за ним.

— Я так думаю, — веско сказал Веревка, — что перепутали мы. Арцет не работает, а сюда мы кинулись только потому, что нам о том Казз напел. А почему он напел — потому, что от нас хотел избавиться. Понятно же.

— А где наш малец?

— Бродит где-то по холмам.

— Арцет почти работает, — ломая руки почти простонал Пульций. — Вы же видели! Сначала круг, а сейчас почти прямо!

Чернозубый вытащил шарик. Бросали его несколько раз, в разные стороны — он катился в одну, правда, по довольно извилистой траектории.

— На дом показывает? — спросил Чернозубый.

Долговязый пожал плечами.

— Ну, в общем и целом можно сказать — да, на этот самый дом.

Веревка упорствовал.

— Вы сами можете поверить в историю Казза? Что купец просто взял и одарил первого попавшегося бродягу?

— Ну, мало ли… может, он его околдовал?

— А чего он нас тогда не околдовал сразу?

Чернозубый задумался.

— Ты к чему вообще ведешь?