Читаем Свитки Мертвого моря полностью

Веспасиан, ставший в 69 г. н.э. императором, возглавлял римские войска, вторгшиеся в Иудею с целью подавления восстания, вспыхнувшего еще в 66 г. н.э. В данном случае опять-таки имеет место хронологическая взаимосвязь между смертью Иакова и восстанием в Иудее. Однако Евсевий идет еще дальше. Для него эта связь носит не просто и не только хронологический характер. Начавшаяся после этого «осада Иерусалима», пишет он, имея в виду, вероятно, вообще все восстание в Иудее, явилась прямым следствием убийства Иакова – оно произошло «ни по какой иной причине, кроме как вследствие подлого преступления, жертвой которого он [Иаков] стал».

Стремясь обосновать свое вызывающее заявление, Евсевий ссылается на Иосифа Флавия. Хотя тот фрагмент, на который он ссылается, отсутствует в сохранившихся копиях книг Иосифа, он, вне всякого сомнения, принадлежит перу Иосифа, потому что тот же самый отрывок цитирует и Ориген, один из ранних и наиболее авторитетных отцов[123] церкви. Рассказывая о восстании в Иудее, начавшемся в 66 г. н.э., и последовавшем за этим вторжением римских войск, Иосиф указывает: «Эти события явились для иудеев карой за [убийство] праведного Иакова, который приходился братом Иисусу, называемому Христом; ибо, хотя он был самым праведным из них, евреи предали его смерти».

На основании этих фрагментов, связаных с личностью Иакова, начинает вырисовываться истинная картина событий. Иаков, признанный глава «первоначальной церкви» в Иерусалиме, был представителем той партии евреев, которая, как и обитатели Кумранской общины, являлась «ревнителем Закона». Представители этой партии крайне враждебно относились к саддукеям (высшему священству и первосвященнику Анании, назначенному на этот пост Иродом), которые, по их мнению, предали свой народ и его веру, вступив в сговор с римской администрацией и ее ставленниками – марионеточными «царями» из династии Ирода. Враждебность эта приняла настолько острый характер, что Иаков взял на себя функции первосвященника, которые исполнял скомпрометировавший себя Анания. Сторонники Анании ответили на это убийством Иакова. Практически сразу же после этого в Иудее вспыхнуло восстание, и в одном из первых же вооруженных столкновений Анания как соглашатель с римскими оккупантами был убит. Когда восстание достигло своей кульминационной точки, Рим счел, что необходимо спешно принимать меры, и направил в Палестину экспедиционный корпус во главе с Вес-пасианом. В результате началась полномасштабная война, которая в 68 г. н.э привела к захвату Иерусалима и разрушению Храма. Завершилась же эта война лишь в 74 г., после падения крепости Масада.

Единственным не вполне ясным аспектом в этом сценарии событий является важность и реальное значение той роли, которую сыграла в этих событиях смерть Иакова. Быть может, они просто совпали в хронологическом отношении? Или же, как подчеркивает Евсевий, эта смерть стала главной причиной восстания? Вероятно, истина, как и всегда в подобных случаях, лежит где-то посередине. Восстание явилось результатом целого комплекса важных факторов, так что историки не склонны считать единственной его причиной убийство Иакова. С другой стороны, сохранившиеся свидетельства со всей очевидностью показывают, что смерть Иакова была не просто заурядным маргинальным эпизодом. Она как минимум оказала серьезное влияние на настроения широких масс.

Как бы там ни было, Иаков, как показывают выводы анализа Эйзенмана, несомненно, был куда более заметной и влиятельной фигурой в истории Иудеи I в. н.э., чем это обычно показывает христианское предание. Да и «первоначальная церковь» предстает в совершенно ином свете. Она более не выглядит этакой конрегацией адептов, сторонящихся политики и любых общественных интересов, стремившихся лишь к достижению личного спасения и не проявлявших интереса ни к какому царству, кроме Царствия Небесного. Наоборот, она предстает одним из проявлений иудейского национализма своего времени, сообществом воинственно настроенных пассионариев, выступавших за строгое соблюдение Закона, стремясь низложить коррумпированных саддукей-ских священников Иерусалимского Храма, свергнуть династию нелегитимных марионеточных царей и изгнать римских оккупантов со Святой земли. Короче, все это вполне соответствует традиционному образу зилотов.

И все же: какое отношение имеет все это к Кумрану и свиткам Мертвого моря?

* * *

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 дней в кровавом аду. Будапешт — «дунайский Сталинград»?
100 дней в кровавом аду. Будапешт — «дунайский Сталинград»?

Зимой 1944/45 г. Красной Армии впервые в своей истории пришлось штурмовать крупный европейский город с миллионным населением — Будапешт.Этот штурм стал одним из самых продолжительных и кровопролитных сражений Второй мировой войны. Битва за венгерскую столицу, в результате которой из войны был выбит последний союзник Гитлера, длилась почти столько же, сколько бои в Сталинграде, а потери Красной Армии под Будапештом сопоставимы с потерями в Берлинской операции.С момента появления наших танков на окраинах венгерской столицы до завершения уличных боев прошло 102 дня. Для сравнения — Берлин был взят за две недели, а Вена — всего за шесть суток.Ожесточение боев и потери сторон при штурме Будапешта были так велики, что западные историки называют эту операцию «Сталинградом на берегах Дуная».Новая книга Андрея Васильченко — подробная хроника сражения, глубокий анализ соотношения сил и хода боевых действий. Впервые в отечественной литературе кровавый ад Будапешта, ставшего ареной беспощадной битвы на уничтожение, показан не только с советской стороны, но и со стороны противника.

Андрей Вячеславович Васильченко

История / Образование и наука
100 великих кладов
100 великих кладов

С глубокой древности тысячи людей мечтали найти настоящий клад, потрясающий воображение своей ценностью или общественной значимостью. В последние два столетия всё больше кладов попадает в руки профессиональных археологов, но среди нашедших клады есть и авантюристы, и просто случайные люди. Для одних находка крупного клада является выдающимся научным открытием, для других — обретением национальной или религиозной реликвии, а кому-то важна лишь рыночная стоимость обнаруженных сокровищ. Кто знает, сколько ещё нераскрытых загадок хранят недра земли, глубины морей и океанов? В историях о кладах подчас невозможно отличить правду от выдумки, а за отдельными ещё не найденными сокровищами тянется длинный кровавый след…Эта книга рассказывает о ста великих кладах всех времён и народов — реальных, легендарных и фантастических — от сокровищ Ура и Трои, золота скифов и фракийцев до призрачных богатств ордена тамплиеров, пиратов Карибского моря и запорожских казаков.

Андрей Юрьевич Низовский , Николай Николаевич Непомнящий

История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
100 великих литературных героев
100 великих литературных героев

Славный Гильгамеш и волшебница Медея, благородный Айвенго и двуликий Дориан Грей, легкомысленная Манон Леско и честолюбивый Жюльен Сорель, герой-защитник Тарас Бульба и «неопределенный» Чичиков, мудрый Сантьяго и славный солдат Василий Теркин… Литературные герои являются в наш мир, чтобы навечно поселиться в нем, творить и активно влиять на наши умы. Автор книги В.Н. Ерёмин рассуждает об основных идеях, которые принес в наш мир тот или иной литературный герой, как развивался его образ в общественном сознании и что он представляет собой в наши дни. Автор имеет свой, оригинальный взгляд на обсуждаемую тему, часто противоположный мнению, принятому в традиционном литературоведении.

Виктор Николаевич Еремин

История / Литературоведение / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии