Свитки Мертвого моря

Решающее значение на подпольном рынке свитков имеют два фактора. Один из них – это действия Йадина и израильских военных в период сразу же после войны 1967 г., когда делец по имени Кандо был вызван для дознания и под нажимом признал существование так называемого Храмового свитка. Неудивительно, что эта акция нарушила хрупкое «перемирие» и повлекла за собой откровенное недоверие между израильскими и арабскими коммерсантами. В результате многие материалы из числа найденных бедуинами, попавшие в руки к израильтянам, были нелегальным путем переправлены в Амман или Дамаск, и даже в еще более далекие страны. А оттуда они перекочевали на Запад по кружным маршрутам через Турцию и Ливан.

Вторым фактором, повлиявшим на формирование подпольного рынка торговли свитками Мертвого моря, явился закон, принятый по настоянию и под патронажем ЮНЕСКО, согласно которому любые древности, вывезенные из страны происхождения, должны быть возвращены на родину. Было заявлено также, что закон этот имеет обратную силу. Вследствие этого люди, вложившие огромные суммы денег в скупку материалов свитков или рассчитывавшие продать эти материалы за большие деньги, теперь лишались возможности публично объявить об имеющихся у них реликвиях. В результате этот закон лишь способствовал формированию черного рынка, загнав его в еще более глубокое подполье, и, естественно, вызвал резкий скачок цен.

Как же функционирует подпольный рынок торговли свитками? Большая часть его контролируется несколькими семействами, хорошо известными в кругах торговцев антиквариатом, которые и поставляют многие предметы антиквариата и в Израиле, и за его рубежами. За последние полвека эти семейства организовали свою собственную разветвленную подпольную сеть дилеров, которые поддерживают тесные контакты с бедуинами и распространяют всевозможные слухи и легенды, а также сообщают об открытиях, представляющих интерес для ценителей антиквариата. Когда удается найти потенциально перспективное с точки зрения находок место, этот участок земли сдают в аренду на год или больше, и на нем появляется большой черный шатер-тент бедуинов. В ночное время раскопки ведутся только под этим шатром. После того как все ценные древности найдены и извлечены из земли, шатер снимают, складывают его и перевозят на новое место. Такой же принцип раскопок применяется и в городах, в частности – в Иерусалиме, который представляет собой территорию, исключительно «урожайную» с точки зрения антиквариата. Участки земли там берут в аренду, а при необходимости и приобретают. Если дома на участке не существует, его экстренно возводят. Затем владельцы начинают раскопки, уходя глубоко в землю от поверхности до скального ложа.

Благодаря подобным техникам было найдено немало материалов, свитков, которые затем перекочевали в руки частных коллекционеров. Такие материалы обычно ускользают от внимания «официальной» археологии и специалистов по библеистике. Действительно, мир «официальной» археологии и специалисты по библеистике часто вообще не подозревают об их существовании. Оставаясь совершенно неизвестными для ученых, эти материалы составляют обширный массив собственно кумранских и близких к ним рукописей, находящихся в руках коллекционеров и торговцев. Например, нам известно о существовании множества фрагментов свитков. Знаем мы и о существовании прекрасно сохранившегося экземпляра одного из кумранских текстов – так называемой Книги юбилеев. Нам известно о доброй дюжине собтвенноручных писем и посланий Симона бар Кохбы. И у нас есть вполне весомые основания, чтобы говорить, что реально существуют и другие документы, – документы куда более взрывоопасного характера, уникальные и представляющие бесценный интерес, о которых не могут и мечтать представители ученых кругов.

В ближайшие несколько лет можно ожидать крупных достижений и прорывов во всех основных направлениях исследований. Естественно, что наиболее важным из этих направлений являются сами кумранские материалы. Теперь, когда практически весь корпус этих материалов стал доступен, независимые ученые могут смело и непредвзято, не ломая копья в напрасных спорах, спокойно приступать к их изучению. «Ортодоксальные трактовки», навязываемые международной группой, все чаще подвергаются нападкам, и, как показано в нашей книге, пресловутые археологические и палеографические свидетельства, которыми члены группы стремятся подкрепить свои постулаты, не выдерживают скольконибудь серьезной критики. Таким образом, мы вправе ожидать радикального пересмотра принципов датировки и самих дат, которые упорно навязывают особенно важным текстам. В результате должны появиться новые концепции и датировки, предлагающие свежий взгляд на знакомые материалы. А в перспективе могут и должны появиться новые материалы, которые пребывали в безвестности или намеренно скрывались в течение многих лет.