Свиток 4. Перевернуть мир

…Сначала было жуткое желание послать их нафиг. Не до вас мол, дорогие товарищи, так что сидите у телефона и ждите ответа. …Ваш звонок очень важен для нас!

Но потом присмотрелся к этим ребятам, вдохнул витающую вокруг атмосферу нервозности на гране начала истерики, и понял, что медлить не стоит. Потому как еще чуть в сторонке торчало не меньше сотни забритых, которых Гок’рат явно пытался загрести под свою руку.

Даже отсюда было видно, что ребята чувствовали себя неуютно посреди толпы победителей. Ведь по сути-то, они тут чужаки, с какой стороны не глянь. И аиотееков предали, и с нами тут на птичьих правах. Они сейчас как мягонькая глина, что угодно слепить можно, и лучших преданейших друзей, и злейших врагов.

…А еще, не будем забывать, рядом маячит Леокай, который этим Гок’ратом и забритыми весьма интересовался. Да и Мокосай, которому правда пока нет до Гок’рата никакого дела, ибо он весь в ожидании поединка, но кто знает, не проснется ли в нем в любую минуту Царь, и не попытается ли он выловить кучу ништяков из всей этой мутной водицы.

…Вот сейчас они быстренько сговорятся друг с другом, и пошел ты на фиг, друг Дебил, парикмахер конечно из тебя неплохой, вон какие причесоны придумал, но в международных делах мы вполне можем обойтись и без тебя. Насколько я помню, самое печальное в политике, это оказаться никому не нужным и неинтересным персонажем. Так что я просто обязан сейчас влезть в уже ведущиеся переговоры, и навязать себя всем в роли посредника, советчика, арбитра…

…Вот только парнишка, которому я пытаюсь спасти руку — приемный сын Гит’евека, которого я лично этой весной посвящал в ирокезы! А его мать, какая-то там четырехюродная тетка моей Тишки, а значит мне — почитай, близкая родня. И как я ей, потерявшей сегодня мужа, в глаза погляжу, если променяю жизнь ее сына на возможность побазарить с Царем Царей Леокаем за жизнь?

…Вот такой вот выбор стоит, — либо политика, либо жизнь человека. …Остается только надеяться, что Лга’нхи за это время набрался от меня кой-какой хитрожопости, а стоящий рядом Кор’тек и другие Старшины поддержат его добрым советом. …Кого я обманываю?!?!

— Что ж, я тоже очень рад поговорить с тобой, дружище Гок’рат. Ты хорошо выполнил мои указания и сделал все правильно. Попытался я сразу, на глазах у прибывших с Гок’ратом бойцов, расставить все точки над «и», продемонстрировав, кто тут главный.

— Да. — Важно ответил он. — Мои люди сильно помогли тебе дважды. Когда ударили в спины аиотеекам, и когда я велел им кричать, что все пропало и надо убегать. …Это смутило многих врагов, и вы смогли победить!

— Хм… — Мысленно подумав «так вот оно как было», согласился я с собеседником. — Это нам сильно помогло. Без этого мы бы возились самую чуточку дольше. …Уводите.

Помогавший мне молодняк подхватил своего товарища и осторожно, стараясь не задеть лубки и бинты, отвел его в сторону, а ко мне подошел новый клиент.

То что подошел сам, уже радовало, а как он умудряется ходить с торчащим в голове наконечником копья — удивляло и пугало!

Нет, я конечно слышал, что некоторые люди умудряются воткнуть себе в голову разные предметы и чуть ли не годами живут с этаким украшением в черепе. Но видеть вошедший над ухом «листок» пехотного копья, да еще и с обломанной рукояткой… А чуть рядом — спокойную физиономию человека, ни хрена не понимающего, отчего вокруг такая суета. Нет ребята, это слишком серьезное испытание для моей нервной системы.

— Так чего ты теперь хочешь от меня, Гок’рат? — Спросил я, дезинфицируя кожу вокруг наконечника йодовой примочкой, а заодно осторожненько пытаясь раскачать его в ране. Хренушки, он засел там намертво.

— Добычи! — Коротко ответил Гок’рат, и стоящие вокруг него вояки радостно зашумели. — Мы захватили один из лагерей, но пришли ваши люди, и сказали, что мы аиотееки и нам ничего не положено. А если мы не уйдем, все ваши силы нападут на нас!

…Ага, понятно, как старине Гок’рату удалость сплотить вокруг себя народ, без добычи им будет трудно продержаться, принимая во внимание, что зима-то уже совсем не за горами. Да и бронзовое оружие аиотееков, слишком лакомая добыча для забритых, чтобы отдавать его без боя. Но и драться со всеми нами они не решатся. И сил… а главное, уверенности в себе, им для этого явно недостаточно.

…Так что надо их как-то разделить и наделить добычей в обход Гок’рата, а то, чует мое сердечко, он уже в Большие Вожди податься лыжи смазал. …А нам это без надобности, у нас вона, будто снова в Москву попал, полный двор Великих и Больших, а работать некому.

— Разве я обещал тебе добычу, друг Гок’рат? — удивленно спросил я, пытаясь понять, вошел ли наконечник в мозг или нет. Мозг ведь слышал, такая штука, что вон, Кутузову аж два раза голову от виска до виска насквозь простреливали, а ему хоть бы хны, а иной, задумавшись, головой о столб ударится и все — кранты… — Мы ведь говорили только, что племя ирокезов примет к себе самых достойных. И разделит с ними добычу, взятую у аиотееков. Разве среди тех, кто пришел с тобой, уже есть ирокезы?