Свиток дракона

Придерживая одной рукой платье на груди, госпожа Татибана подошла к няньке и, закатив ей звонкую пощечину, злобно прошипела:

— А ну не ори!

Нянька мгновенно притихла, а вдова повернулась к лейтенанту и дрожащим от ярости голосом процедила:

— Господин Сугавара наговорил здесь много лживых слов, чтобы избежать обвинения в изнасиловании беззащитной вдовы. Моя служанка была свидетельницей его скотского поступка. Отпустите ее немедленно!

Акитада почувствовал, что теряет контроль над ситуацией. Его мутило, трещала голова, саднило горло. С усилием он повернулся к Икэде.

— Боюсь, улики неопровержимы. Орудием убийства послужила ваза — точно такая же, что стоит вон там. Князь Татибана упал здесь, он истекал кровью на этом ковре. На нем до сих пор осталось пятно. Госпожа Татибана, ее служанка и еще какой-то мужчина через сад перенесли тело в кабинет, чтобы инсценировать несчастный случай. Потом кто-то из них подмел дорожку. Служанка и еще один свидетель видели этого мужчину-сообщника, когда тот покидал дом.

Нервно проглотив ком в горле, Икэда оглядел комнату. Пауза заметно затянулась, пока он взвешивал ситуацию. Потом наконец спросил:

— И кто же этот предполагаемый сообщник?

— Госпожа Татибана отказалась назвать его и попыталась свалить вину на капитана Юкинари, но мне известно, что той ночью он отсутствовал в городе.

Икэда молча смотрел на него, потом прокашлялся.

— Как ужасно, — сказал он. — Убийство. Кто бы мог подумать? Просто не понимаю, как я мог проглядеть…

Акитаду снова замутило. Ему хотелось поскорее выйти отсюда — наружу, на свежий воздух. Он свирепо взглянул на Икэду:

— Чего же вы ждете? Здесь совершено отвратительное преступление! Оно подрывает священные устои нашего государства. — Слова звучали высокопарно, но он продолжил: — Эти женщины грубо попрали такие незыблемые вещи, как почтение и долг перед господином. Или вы не согласны?

— Нет, я полностью с вами согласен! — поспешил уверить Икэда, нервно поглядывая на женщин. Госпожа Татибана испепеляла его взглядом. Он снова прокашлялся. — Жена, поднявшая руку на мужа, или служанка, участвовавшая в убийстве своего господина, совершают поистине чудовищное преступление. Они подлежат самому суровому наказанию, предписанному законом. — И махнул полицейским. — Арестуйте этих женщин!

Нянька снова истошно заорала.

Заткните ей рот! — приказал Икэда.

С помощью солдат Кэнко полицейские утихомирили дюжую тетку. Госпожа Татибана тихо плакала, но больше не сопротивлялась.

Вопрос был решен.

Акитада, шатаясь, поднялся на ноги, из последних сил кивнул лейтенанту и Икэде и вышел. Холодный уличный воздух обжег пылающее лицо. Он стоял, покачиваясь, и жадно глотал этот воздух. Но тут его снова замутило, и он бросился в сад, едва сдерживая рвоту.

Акитада не знал, как вернулся в гостиницу, но не застал там ни Сэймэя, ни Тору. Смутно припомнив, что отправил их с поручением, он улегся на голый пол и закрыл глаза.

Очнувшись, он понял, что у него жар. Кое-как стянув одежду и оставшись лишь в пропотевшем, прилипшем к телу исподнем, он дополз до столика и выпил остатки холодного чая, после чего снова погрузился в беспокойный сон.

Когда он проснулся во второй раз, его бил озноб. Акитада попробовал позвать Сэймэя, но голос пропал, а зубы стучали так, что он бросил эту затею. В комнате было совершенно темно. Он попытался доползти до сундука, где хранилась свернутая постель, но ноги и руки не слушались. Его вдруг снова замутило, и он извергнул только что выпитый чай. Теперь немного полегчало, хотя горло саднило так, будто он проглотил раскаленные угли, а в висках стучали барабаны. Укрывшись собственной одеждой, он забылся.

Сон состоял из сплошных кошмаров. Ему мерещилась госпожа Татибана — склонившись над ним, она орлиными копями разрывала ему горло, нежно овевая крыльями бабочки его горящий лоб. В облаках пара появлялась и исчезала Аяко — манила его к себе и ускользала. Потом зеленый черепок в его пальцах вдруг превратился в листок и улетел вместе с синим цветком. «Вьюнок асагао», — подумал он. Цветок порхал в лунном свете, и капельки росы на его лепестках вдруг превратились в кровь.

ГЛАВА 15 Кровавая занавеска

Дородная служанка узнала Сэймэя мгновенно. Как только он появился в дверях, ее изъеденное оспой лицо расплылось в лукавой улыбке, обнажившей желтые зубы.

— Господин Сэймэй! — радостно крикнула она и с такой силой грохнула кувшин вина на стол перед носом посетителей, что почти все расплескалось. — Господин Сэймэй! — И бросилась ему навстречу, размахивая рукавами.

— Пошли отсюда скорее! — прошептал тот, прячась за спину Торы.

Кто-то в зале громко заржал.

— Проходите же, проходите! — кричала женщина, таща упирающегося Сэймэя за руку. — На улице-то такой холод, а у меня для вас найдется уютное местечко у огонька! Что будете кушать? Рыбка есть в соевом соусе. Грибочки соленые, маринованные баклажаны. Сладкого картофеля могу намять с медом.

— Нет-нет… — лепетал Сэймэй, пытаясь вырваться. — Мы очень спешим. Правда же, Тора? У нас совсем нет времени. Зашли только задать вам один вопрос.