Свобода

Когда я была маленькой, мама часто повторяла, утешая меня после очередной неудачи, в силу возраста казавшейся мне катастрофой. "Что бы ты не делала, всегда нужно помнить про баланс. Ни один человек не может быть безгранично счастлив все время. Неудачи и трудности бывают у всех – это неотвратимо. Такова сама жизнь. Также помни, что ничего не дается легко, и жизнь обязательно нанесет свой удар, который скорее всего не будет единственным. Ты должна быть готова к тому, что каждый последующий удар будет вдвое сильнее предыдущего. Нужно просто быть сильнее, чтобы победить саму жизнь". Тогда я не понимала, что это значит, но в полной мере постигла сейчас. В данный момент жизнь наносит мне сильнейший удар из всех, что когда-либо были. Ломает мою личность. Возможно кто-то другой отразил бы его с легкостью, найдя в себе невероятный запас сил. Проблема в том, что все силы закончились на предыдущем, когда я узнала о том, что отец жив и ему на самом деле было плевать на нас. Бороться с тем ударом, что происходит сейчас, уже просто нет никаких сил. Даже если бы и были, это не имеет никакого смысла. Ведь я сама себе больше не принадлежу. И наконец я делаю это. Сквозь боль, сожаление и ненависть к самой себе. Делаю это. Я сдаюсь.

12. Нужен новый план

Ева

Пялюсь в потолок уже не меньше двух часов, словно это самое увлекательное занятие в жизни. Скоро начнется очередная тренировка. Интересно, что Бишоп придумает на этот раз? Голова легкая, нет абсолютно никаких посторонних мыслей. Чувствую каждый синяк на теле, какой-то болит чуть меньше, какой-то – больше. Можно считать огромным прогрессом, что за столь короткое время я научилась по-другому воспринимать свое тело, обладающее огромным количеством энергии, и влияние на него извне. Бишоп многому меня научил, и пусть его методы весьма жестоки, в какой-то мере я даже благодарна этому человеку. Просто нужно следовать простому правилу – выполнять все, что он приказывает, и тогда страдания практически сойдут на нет. Действительно, с тех пор, как я отпустила себя, похоронила душу и оставила только оболочку человека, все стало гораздо проще. Не надо волноваться, что кто-то заденет твои чувства, если никаких чувств нет. Откуда им взяться у мертвого изнутри человека? Я всегда была импульсивной и сначала делала, а потом думала, но это изменилось, с тех пор, как Ева Трент умерла, и на ее месте появился другой человек – Жнец по имени Восемь Четыре Три Семь.

– Ева? – доносится голос с соседней кровати, но я игнорирую его. Через пару минут он пробует снова. – Ева?

Ноль реакции. Это больше не мое имя. Но, похоже, моему соседу что-то действительно нужно от меня.

– Восемь Четыре Три Семь? – говорит он.

Отрываю взгляд от потолка и поворачиваю голову влево, безразлично глядя на Восемь Три Восемь Три.

– Чего тебе? – безэмоционально спрашиваю у него.

– Ты реагируешь неправильно! – вдруг заявляет он.

Совершенно не меняюсь в лице, хотя, признаться, слегка удивлена.

– Ты хотел со мной поговорить. Я спросила, чего тебе? Какой реакции ты ожидал?

– Я говорю не об этом. Ты стала куклой, марионеткой в руках опытного кукловода. – все это он говорит с обвинительными нотками в голосе.

– Ты ведь сам говорил, что нужно подчиниться. Именно это я и сделала. Всем стало легче. – мне уже наскучил этот глупый разговор, поэтому возвращаю взгляд к потолку.

– Ты не понимаешь! – не сдается сосед. – Бишоп сделает из тебя идеальное оружие в своих руках.

– А разве не это главная цель обучения и тренировок новичков? – уточняю сухо.

– Нет! Не это! – отрезает он. – В первую очередь каждый из нас создан для благой цели. Когда мы становимся Жнецами, главная наша задача – охранять порядок и жизни людей. Ты же становишься безэмоциональной машиной. Бишоп готовит тебя к убийству врагов.

– На то они и враги, чтобы их убивать.

Слышу, как он поднимается с места, и уже через секунду нависает надо мной.

– Зачем ты это делаешь? – смотрит хмуро.

Действительно, зачем? Может так проще? Моя жизнь больше не моя. Меня создали для определенной цели. И я буду следовать ей. Пусть даже кто-то думает, что я поступаю неверно. Полностью игнорирую его слова. Не хочу повторять то, что он и сам прекрасно знает. На тренировках мы – слаженная команда, действующая в интересах друг друга, но наедине он становится занудой, которая капает мне на мозг своими нравоучениями. Еще неделю назад другая "я" давно бы сорвалась, но ее больше нет, умерла и похоронена под обломками души.