Свобода

– Прошу вас, майор, вот так, что бы мы вас видели. – Кравчук помог Кротову встать лицом к городу, выбрасывающему в ночь потоки электрического света, спиной к Иртышу, прислонив его к перилам. – Вот так будет достаточно. Иван Владимирович, вы свидетель.

– Иван Владимирович, что это? Товарищ подполковник, вы говорили о личном разговоре, с глазу на глаз… – рассеянно проговорил Кротов.

– Видите, Иван Владимирович. Слуга всех господ. И вам и нам, и на сторону. Илья Константинович, вопрос. О вашей связи с Рашидом кто-то, кроме здесь присутствующих, знает?

Кротов открыл рот, выражая удивление.

– Не удивляйтесь, Илья Константинович, нам все известно, не стоит недооценивать коллег. И что вы строите из себя невинность? Хочу заметить, что вы, не ведая того, сыграли за нас. Вы, можно сказать, успешно сработали, так, что не волнуйтесь. Просто… просто, ответьте на вопрос.

– Нет, – еле сдерживая дрожь, произнес Кротов, – никому неизвестно.

Кравчук внимательно посмотрел в лицо Кротова, после повернулся к Шоцкому и, широко улыбаясь, произнес:

– Ну, вот и замечательно, не правда ли, – весело произнес Кравчук, быстро оглядываясь по сторонам.

Повернувшись обратно к Кротову, он вдруг выхватил из кармана нож с коротким лезвием и в одно мгновение перемахнул тому горло. Не успела еще кровь хлынуть наружу, как Кравчук подхватил майора за ноги и перекинул его через перила.

– Так вот, Иван Владимирович, – как ни в чем не бывало продолжал Кравчук, заглушая всплеск воды, – это был дополнительный, страховочный элемент сдерживающей функции… Ах да. – Он швырнул нож в воду. – Как несложно догадаться, это вы избавились от назойливого стукача. Пойдемте отсюда, тут пахнет мертвечиной. Да, если у вас есть сомнения, то я заранее осмотрелся, еще днем. Эту точку не задевает ни одна из камер. Не буду вас учить, придумайте сами, куда делся Кротов, ну и после, когда его выловят какие-нибудь рыбаки, тоже что-нибудь придумайте.

Шоцкий стоял, не шевелясь, испугано глядя на Кравчука.

– Ну что вы, расслабьтесь. Неожиданно? Согласен. Но, каков эффект! – воскликнул подполковник. – Не могу ничего с собой поделать. Идемте. Может, перекусим? Вы как?

– Нет уж, спасибо, вы меня достаточно уже накормили, – выдавил из себя Шоцкий. – До отвала.

– Что ж, не будем останавливаться, до сладкого мы еще не дошли.

Шоцкий с Кравчуком вернулись в сквер и медленным шагом направились вдоль набережной.

– К вашим любимцам, – продолжил Кравчук. – Не буду у вас спрашивать, где они сейчас, думаю, вы этого не знаете. Зато, уверен, они, благодаря вам знают, где сейчас вы. И этого будет достаточно. Вы передадите мне все ваши наработки. Вам не придет в голову что-то от меня скрывать? Они вам никто, и ваше дальнейшее участие в их судьбе излишне. Если вам станет легче, то вы им итак оказали неоценимую услугу. Согласитесь, то, что я сейчас говорю, отдает абсурдом. Но, не хочу ломать наши отношения. Вы мне передали, я принял, а вы забыли.

– Они свидетели, не правда ли, вернее участники и соучастники? – спросил Шоцкий, все еще, будучи не в состоянии прийти в себя от произошедшего.

– Это да, свидетели, участники, – согласился Кравчук. – Только их показания не будут приняты во внимание, поскольку уже есть официальная версия, согласно которой ни свидетелями, ни участниками они быть не могут. Я вам уже говорил. К тому же не в их интересах быть в этом замешанными. Если вы думаете, что я намерен организовать карательную операцию, то вы ошибаетесь. Ваши красавцы так нашумели, что просто замять это дело, опустив его в тину, не удастся. Если кавказские разборки мы затерли, то все остальное идет в рабочем порядке. Вы новости читаете? Там о них пишут. Нет, не интересуетесь?

– Я видел, что пишут, но пишут лишь об инцидентах, не связывая их между собой. Органы в моем лице, в частности, подробностей не дают.

– И правильно делают. К чему рассказывать о том, что на протяжении такого длительного времени эти органы не могут справиться с кучкой дилетантов. Одна грохнула отчима еще в мае – поймать не можем, второй двух пацанов тогда же, накрыли магазин, и ничего! Супруга горюет – мужа найти до сих пор не можем! Мать убивается – сбежавший заключенный выкрал дочь! Заключенный сбежал! Гнать таких в шею, бюджетные деньги жрут, мерзавцы! Нет, нам нужно расставить все по местам, всех найти, вернуть, осудить, посадить, и так далее. К тому же, вы уже в курсе, что после вашего тюменского выступления все министерства взбаламутились, всю страну на уши подняли. А вдруг утечка? И весь мир узнает, что это за банда такая! Насмешим! Бывший пограничник, деревенская девчонка, обиженный жизнью, хоть и успешный бизнесмен, божий одуванчик, молодая неудачница и инженер, молодой неудачник, да пацан, всю жизнь проведший в яме.

– А вы, Анатолий Борисович, вижу, тоже о них все прознали, – заметил Шоцкий.

– Да, Иван Владимирович… – сказал Кравчук и примолк, задумавшись. – Взгляните на Иртыш, – призвал он, указав на реку. – Что вы видите?

– Темноту, – признался Шоцкий.

– Верно. – Кравчук остановился. – Тьму… Черноту, тьму и неизвестность. Вы любите сказки?