Свобода

– А вам что с этого? – Шоцкий терял терпение. – Я выполнил вашу просьбу, вам от меня что-то еще нужно?

– Слушайте, полковник, наш разговор останется между нами, поверьте. Вы можете в своем рапорте сочинить все, что вам заблагорассудится, но…

– Вы хотите, чтобы Рашид Мамбетов там не фигурировал? – спросил Шоцкий.

– Именно! – выкрикнул Кравчук. – Придумайте что-нибудь, хорошо?

– Насколько мне известно, людей Мамбетова взяли в Тюмени.

– Это наша забота. Не думайте об этом. Уверен, вы мало кого привлекали к операции. Отделим, так сказать, мух от котлет. Эти два дела не должны иметь между собой ничего общего. Ведь, ваша версия о том, что на аул Кудаева напали ваши подопечные, до сих пор остается лишь версией? Если это нет, мы постараемся убедить ваше руководство в том, что это лишь совпадение, удачное совпадение, благодаря которому вы вышли на след преступников, ваших подопечных.

– Мои подопечные, как вы выразились, забрали с собой парня, Ислама Яганова, – заметил Шоцкий. – Как вы хотите, чтобы я это скрыл?

– У вас есть доказательства того, что он с ними?

– А когда мы их возьмем?

– Вы уверены, что возьмете их?

– Вы о чем? – удивился Шоцкий.

– Держите меня в курсе, – оборвал Кравчук, – вдруг мне будет недостаточно получаемых сведений. Итак, мы с вами обо всем договорились. Да, надеюсь, об этом еще никто не знает, так что, когда воссоединитесь со своими коллегами в Омске, не сболтните лишнего. Хотя, кому я это говорю? Я надеюсь скоро с вами увидеться. Спокойной ночи, полковник.

– Счастливо.

Шоцкий убрал телефон и утопил свой взгляд в темноте, мчавшейся за окном.

«Скоро, очень скоро я избавлюсь от лампы», – подумал он.

– Как вы, Петр Ильич? – спрашивала Оксана.

– Все хорошо, Оксаночка, все хорошо, – отвечал Гордон, – я полежу немного и все встанет на свои места, переволновался я, перенервничал. У нас какие планы, не решили еще?

– Еще нет, вы отлежитесь, Петр Ильич, может, еще какие лекарства нужны?

– Нет, того, что есть, достаточно. Главное, чтобы я не задерживал нас всех.

– Ничего, Петр Ильич, я вам расскажу, что да как. Ислам, присматривай за соседом.

Ислам, стоявший у окна, повернулся и кивнул.

– Слава не появлялся? – выходя на кухню, спросила Оксана у Андрея.

– Выглянул и обратно скрылся. От Маши не отходит, – ответил тот.

– Тяжело им. Еще кофе сделать? – спросила Оксана.

– Нет, спасибо, я проснулся уже. Что там Петр Ильич?

– Нехорошо ему.

Андрей глубоко вздохнул, глядя на Оксану.

– О чем вздыхаешь, милый?

– Не случилось бы чего. Я о здоровье Петра Ильича, да и… Маша тоже. Что мы сможем сделать? Мы не врачи. Переждать нужно. Пойдем в нашу комнату.

Оказавшись одни, Андрей тут же обнял Оксану и крепко прижал к себе.

– Дорогая моя, я тебя больше не оставлю, – с придыханием произнес он и принялся покрывать ее лицо поцелуями.

– Милый, что с тобой? – улыбаясь, удивленно спросила Оксана.

– Я увлекся, – проговорил он, уткнувшись в плечо Оксаны, – я дал волю своему азарту, забыв обо всем остальном, забыв о нашей конечной цели, забыв даже о тебе. Оказалось, – и я этого никак не ожидал от себя, – что я испытываю удовольствие от риска, что преодоление опасности, именно опасности, стало для меня наркотиком. Я… – Андрей поднял голову и посмотрел Оксане в глаза. – Я заметил это еще в горах, когда предложил освободить Ислама, потом все больше и больше, дальше и дальше. Когда я стрелял по колесам полицейских машин, и, ожидая встречного огня, я испытывал необъяснимое ощущение. Я и сейчас не могу его описать…

– Андрюша успокойся, – ласково произнесла Оксана.

– Мне казалось, что в данный момент я хозяин положения, – не слушая, продолжал Андрей, – что я могу творить все, что захочу, и со мной ничего не случится, мне за это ничего не будет. Я сказал себе, что я свободен, свободен даже от самой нелепой, но роковой случайности. И я будто испытывал это убеждение каждый раз, когда что-то такое происходило. Я свободен и я хозяин этой жизни! Я… я могу убить, а могу и быть убитым. Но, как меня можно убить, как у меня можно отобрать жизнь, если я сам ею повелеваю, повелеваю жизнью? – Андрей почти кричал. – Я свободный человек, а вы… вы, которые хотите мне помешать, кто вы? Хозяин жизни я! Вы рабы, а значит, я хозяин и вашей жизни! Я могу ее забрать у вас! Вы тоже можете? Так попробуйте, нате, возьмите меня! Посмотрим, кто из нас… Черт возьми, Оксана, что со мной происходит?

– Андрюша, Андрюшенька! – Оксана усадила Андрея на край кровати. – Ты все делал правильно, иначе мы бы не разговаривали сейчас с тобой. Ты все делал хорошо. Тех, кого ты убил, кого убила я, те были негодяями, плохими, ненужными людьми. Посмотри на меня. Ты держишь меня за руку?

– Да, милая. – Андрей схватил Оксану за руку и прижал ее к своей груди.

– Мы со всем справимся, все преодолеем и заживем счастливо нашей новой жизнью на своей земле, там, где мы построим твой город. Андрюшенька?

– Да, Оксана, конечно. – Андрей старался унять свой порыв. – Я… я буду всегда держать тебя за руку…

– А я буду держать тебя, и мы всегда будем вместе.

В дверь постучались.

– Открыто! – крикнула Оксана.

Вошел Вячеслав.