Свобода

Андрюха прибыл на третьи сутки вечером, обдал меня веселым перегаром; пакеты со снедью оттягивали ему руки. Из одного небрежно и живописно торчал наружу необернутый золотой хвост копченой скумбрии.

- На, - сказал Андрюха. - Привет от бабушки.

Я спросил, как поживает экс-прапорщик.

- А, нету его. Уехал куда-то.

- Ну и что теперь?

Не было у Андрюхи расположения обсуждать низкие материи. На столе образовалась початая бутылка портвейна и два разовых пластиковых стаканчика, уже бывшие, судя по следам, в работе. Андрюха разлил вино, чокнулся с моей порцией и выпил, меня не дождавшись. Потом скусил порядочный конец у круга тонкой колбасы, вытянув через зубы веревочку. Я дал ему письмо.

- Так я и знал, - сказал Андрюха, запуская палец глубоко в рот, чтобы сковырнуть колбасный хрящик из дупла в зубе мудрости. - Э-э... Скука там смертная.

- Ты смысл уловил? - спросил я.

- Смотря где. Про театр - не очень. Вот парень нашел, как говорится, любовь в вечных снегах - это да, красиво, это мне нравится.

- Смысл в том, - сказал я, - что скоро мне отсюда съезжать. Значит, пора искать - куда. Значит, нужны деньги.

- Кончай, - обиделся Андрюха, - все будет. Я тебе обещал...

Он открыл ящик, достал брезентовый чехол - я-то считал, в нем разборная удочка или спиннинг, - и свинтил звенья в шомпол с деревянной ручкой и частым железным ершиком, похожим на камышину. Затем вытащил из шкафа сумку, тоже брезентовую, а из нее - четыре белые пластмассовые коробки вроде швейных. Снял крышки. Внутри плотно стояли патроны. Андрюха брал по одному и, покатав на ладони, раскладывал на столе: дробь такая и сякая, картечь, пули... Те, что для карабина - узкие, обтекаемые, острые, отливали то в сталь, то в медь. Были они как сгусток убойной мощи, концентрированная тяжесть рядом с картонными охотничьими цилиндрами. Ими хотелось обладать. Коробки опустели; Андрюха задумчиво пощипал бороду, сложил из шестнадцатого калибра городошную "пушку" и перенес к столу ружья.

Я встревожился:

- Зачем это? Все-таки намечаются боевые действия?

- Намечается охота! И выпить. И денежное вознаграждение. Вот что намечается. - Он мне подмигнул. - Ничего я халтурку нашел, а?

- Угу. И на кого же мы охотимся? Если на человека, то я не согласен.

Нет, нас ангажировал свежий Андрюхин приятель. Давеча, пока Андрюха шептал мне в телефон, его мать принимала гостей: старинную сотрудницу с сыном. Видал Андрюха этого сына и раньше, но в пору, когда сам еще курить учился в школьном туалете, а тот уже поступил в университет, - и на чем им было сойтись? Зато теперь, покурив вместе на кухне и перекинувшись анекдотами, они сразу нашли общий язык - тем более, текла за ужином живая вода, как ничто объединяющая мужчин. Дабы не угасить порыва, условились, что завтра, прямо с утра, Андрюха своего нового друга навестит - благо всей ходьбы от порога до порога десять минут. А там, оказалось, по соседству круглосуточный магазин, и дома кое-что припасено, - у них не обреталось причины расстаться, и они мило посидели и день, и ночь, и опять день. Сидели бы еще, но приятель должен был выспаться перед рабочей неделей. Он то ли директор, то ли управляющий в каком-то подмосковном хозяйстве, по шатурской ветке, а в Люберцы возвращается только на выходные. В качестве директора он и сделал Андрюхе, наслушавшись его таежно-степных рассказов, экстравагантный заказ: срочно отстрелить несколько единиц хищного зверя (ну, не медведей, конечно, уточнил Андрюха. Волки, лисы...). Я недоумевал: что за странное место и чем он таким управляет, если ему в Подмосковье досаждают хищники? Ладно лисы: еще на моей памяти они попадались даже в черте города, возле птицефабрики на Крылатских холмах, где сейчас микрорайон, в котором и я бы не отказался поселиться, когда б некто омни-омни изволил проявить ко мне интерес, худо-бедно укоренил в поднебесной и подкинул немного удачи. Но волки откуда, близ железной дороги, в пятидесяти верстах от мегаполиса?

Все это как-то не того... Ф. М. Достоевский.

- Представления не имею, - разводил руками Андрюха. - Я не очень расспрашивал.

Какая тебе разница, откуда волки? Да это выплыло в последний момент. Он пошел со мной до автобуса - и вдруг предлагает. Он говорит, там есть где ночевать. И кормежка его. Я предупредил, что нас двое.

- Андрюха, - сказал я, - из меня ружейный охотник - как из говна пуля.

- А ничего особенного от тебя и не потребуется. Зверюга бежит, ты стреляешь:

пух-бах! - наповал. Куда целиться, я тебе нарисую.

Выстрелить - и достаточно метко - для меня, наверное, не составило бы проблемы:

в пневматических тирах я выбивал неплохие результаты. Но надобно же еще найти как-то этих животных: выслеживать, что ли, преследовать, открыть норы... Андрюха сказал, чтобы я не волновался - артистическую часть работы он берет на себя. Мое дело маленькое: знай пали, да не слишком шуметь, если придется подкрадываться. И какой там у них может быть лес: в пару дней мы прочешем его вдоль и поперек, до кусточка.