Свобода (СИ)

Несмотря на то, что было еще очень рано, во дворе замка жизнь уже кипела. Пастух выгонял стадо овец на луга, покрикивая на них и то и дело взмахивая своим посохом. Кузнец начинал топить печь, заставляя разгореться в ней воистину дьявольский пожар. Крестьянские дети кормили кур и гусей, мужики собирались в поле. Люди приветствовали новый день, который еще толком не начался. Но по-другому было невозможно. Позже посеешь пшено, значит можешь и не собрать урожай из-за ливней; вовремя не выгонишь стадо – рискуешь нарваться на уже отоспавшихся, а значит голодных волков.

Николас прошел к небольшому столику, который стоял у противоположной стены, плеснул в лицо холодной водой и взглянул на себя в зеркало.Из таинственного мира зазеркалья на него смотрел подтянутый молодой человек. Волосы цвета темного шоколада были средней длины и доходили до середины изящной шеи, слегка завиваясь. Темно-серые глаза смотрели спокойно и уверенно, но в то же время предостерегающе, в них не было той робости и мягкости, которая столь присуща омегам. Прямой нос, чувственный изгиб губ, рельефные скулы – все это было интересным и очень запоминающимся, цепляло взгляд.

Омега вытерся полотенцем и прошел к шкафу, затем открыл его, вытащил кремовую рубашку из простой и прочной ткани, темные брюки, оделся и вышел из комнаты. Коридор встретил его холодным молчанием. Все в замке еще спали, только Николас поднимался в такую рань и, пожалуй, еще один человек. Тот, который уже ждал его в столовой за накрытым столом.

Николас спустился по лестнице и, пройдя несколько коридоров, прошел в столовую.

- Доброе утро, – раздался ломающийся юношеский голос.

За столом сидел худощавый парнишка. Рыжеволосый, кареглазый и веснушчатый, он напоминал взъерошенное солнышко.

- И тебе, – отозвался омега. – Опять раньше меня вскочил?

- Ты же знаешь,я не специально, – пожал плечами паренек.

- Знаю. Просто поражаюсь, как мы похожи.

- Разве это плохо? – выгнул бровь Кайл.