Свобода (СИ)

====== Виражи ======

Фарлан. Ривай. Изабель. Трое профессиональных убийц, господствующих в глубоких подземельях, куда не может пробраться ни один гигант, ни один человек. Всё что им нужно — убивать. Убивать, для того чтобы жить. Жить самому вместо кого-то другого. Они — истинное воплощение жестокости и истинной сути людей.

Гиганты. Монстры. Чудовища. Внешнее подобие человека. Да и не только внешнее. Они — и есть люди, только с преувеличенными человеческими пороками. Именно — преувеличенными, потому что преувеличено то, что уже веками существовало в людях, только никто об этом не догадывался. Им ничего не нужно, кроме как наполнить свой желудок. А питаются чудовища людьми. Хотя в некотором смысле Гиганты даже лучше людей. Они убивают вследствие своего инстинкта, люди же делают это просто так, без разбора. И вот более ста лет человеческая раса борется с нашествием гигантов. Мария. Роза. Шина. Великие стены — единственное достижение остатков человечества. Именно — грязных остатков. Герои погибли, защищая родных. Алчные, трусливые и жалкие тряпки спрятались за стенами. Но, к сожалению, за ними смогла спрятаться даже не треть человечества. Человечество… Как это глупо! Человечество было раньше. Сейчас просто — некая бессмысленно существующуя субстанция, не имеющая ни моральных ценностей, ни целей. Люди позорно прячутся за стенами, боясь быть сожранными великанами. Они навсегда потеряли свою гордость. Гордость зваться Человеком. Высшей жизнью, обитаемой на Земле.

Но не все живут в этой более-менее благосостоятельной тюрьме. Многие из них спрятались под землей — в подземных городах, находящихся недалеко от стен. Но что отличает подземную жизнь от жизни на ней, так это то, что хаос, беспредел, ложь и жестокость полностью обнажаются и предстают перед людьми во всей своей красе. В этом темном мире можно увидеть своё истинное отражение: люди становятся похожими на гигантов, которые способны на все, лишь бы удовлетворить свои жалкие потребности. Здесь каждый сам за себя. Либо убьёшь ты, либо убьют тебя.

Трое подростков-преступников выделялись из основной массы людей. Их цели были иными. Они ценили немного другое и понимали мир иначе, хотя действовали, как и все — ножом.

— За нами хвост, — крикнул высокий парень. Его волосы развевались по ветру, а глаза цвета прекрасного неба, которое он никогда не видел, блестели то ли от ветра, то ли по другой причине, известной только ему. Тот, что летел справа от него, просто кивнул. Холоден. Ясен. И немногословен. Рыжеволосая девушка, сделав радостное сальто в воздухе, понеслась следом за парнями.

— Это очередные солдаты, — проговорил их лидер, — сделаем все по плану.

Изабель и Фарлан переглянулись. Это было всего лишь мгновение, неизмеримое временем, настолько короткое, что можно было подумать, оно ничего не значило для них, но они поняли друг друга, а в следующую секунду разлетелись в разные стороны, оставляя хмурого и сосредоточенного брюнета одного. О чём он думал? Даже его друзья не всегда понимали его поступки. Они не решались лезть в душу, которая была чернее чёрного. Они знали только то, что все его действия правильны, и верили… и доверяли ему, как самим себе.

Переключая интенсивность газа и свою скорость, Ривая направлялся только вперёд. Сколько себя помнил, он никогда не оглядывался. Иначе бы не выжил. Жестоко? Нет, справедливо… И да, — всё-таки жестоко.

Что-то изменилось. И Ривай это почувствовал. Чей-то прямой, нескрываемый взгляд прожигал ему спину. Парень оглянулся. Один из солдат начал заметно догонять его. Ривай только усмехнулся уголками губ. Забавно было из раза в раз демонстрировать свои способности в управлении УПМ, во многом превосходящие способности любого из солдат. Интересно было по-началу наблюдать за их реакцией: они всегда злились, ругались, корчили рожи. На их лицах была досада, потеря надежды, безвыходность, отчаяние. Парню было интересно на это смотреть. Ведь только в этот моменты люди сверху могли хоть на несколько минут прочувствовать то, что он чувствовал всю свою жизнь. Но интерес пропал: всё было слишком однообразно. И лица, и эмоции, и слова — посредственность. Ривай всё это уже давно прошёл. Он отчётливо понимал своё место, свою роль. Понимал, кто — они, а кто — он. Они же этого не видели. Или как всегда не хотели видеть.

Он начал вилять в разные стороны, выделывая невероятные виражи. В промелькнувших голубых глазах Ривай увидел блеск победы. Впервые за долгое время парень испытал смятение. Всего секунда — и он уже далеко вырвался вперёд. Солдат улыбнулся. «Да что с ним не так?» — промелькнула в голове Ривая. — «Он с своём уме? Уже давно пора сдаться.»