Свобода (СИ)

Ли снова промолчала. Разговор всё больше ей напоминал бессмысленную американскую тягомотину, в которой лишь ради приличия спрашивали «Какая сегодня погода?» и отвечали «О, Джордж, на солнце по-прежнему нет и пятнышка!» и постепенно заходил в тупик. раньше она думала, что при встрече с Риваем не сможет сдержать чувств, сейчас же даже не знала, что ему сказать. Они стали чужими друг для друга, не смотря на то, что чувства их не изменились.

— Ривай, — наконец, собралась с духом девушка. — Мы сможем вернуться?

Парень замер. Он ожидал любого вопроса, например, о том, что он делал все эти три года или как выжил в этом мире и тому подобное, но только не этого. Он не стал скрывать от себя, что давно уже искал «пути к отступлению». Хотел ли он остаться? — конечно же, нет. Этот мир ему больше напоминал игрушечный домик, в котором нет ничего кроме иллюзии мира и спокойствия. Да, гигантов здесь нет, но всё ли так гладко, как кажется? В отличии от Грет, Ривай никогда не старался привыкнуть к этим законам, он не принимал их всерьёз, он не приспосабливался к этому миру и не старался измениться, чтобы выжить. Ривай остался Риваем.

— Не знаю. Скорее всего тем же путём, что и попали сюда, — рассуждал он. — Как только ты встанешь на ноги, прочешем те места, где впервые оказались здесь…

— Ривай, — перебила его девушка. Впервые за много лет, она решилась сказать то, чего она на самом деле желала. — Давай останемся, — совсем тихо прошептала брюнетка, но парень её услышал.

Ривай ожидал такого поворота. Он знал, что Ли может захотеть остаться, но не мог понять, почему.

— Нет, — также тихо и твёрдо ответил он и неожиданно разозлился. — Можешь оставаться здесь, сколько влезет, а я должен быть там. Неужели, ты не понимаешь, что наше место — тот мир, а этот — всего лишь иллюзия, в которую мы попали по чистой случайности?

— Иллюзия? Ты хочешь сказать, что и Лиана, и Рив, и Эрвин и мои родители — всё это тоже иллюзия? Они живые, Ривай, тоже дышат и смеются, как и мы… Они не могут быть просто нарисованными…

— Ли, очнись! Этого мира не должно существовать! Или ты забыла, как погибли твои родители? Их больше нет. Ты посмотри на Лиану! Это твоя копия. Бракованная копия. Ты никогда такой не была. Эрвин. неужели, ты забыла, что твой брат командир Легиона, а не этот слюнявый карапуз? А я? Неужели, ты думаешь, что я когда-то мог быть таким бесхребетным, как этот Рив? У него же ни воли, ни характера…

— Замолчи, — перебила его девушка. — Какое ты имеешь право так говорить о них? Ты же совсем их не знаешь! Лиана бракованная копия, Эр — слюнявый карапуз, Рив — бесхребетный?! Да в каждом из них человечности втрое больше, чем в тебе! Я завидую Лиане, что не могу выражать свои эмоции, так же легко, как и она. Я счастлива, что хоть в этом мире Эрвин счастливо улыбается. Я рада, что смогла обнять своих родителей. И я сожалею, что этот Ривай мне нравится намного больше, чем ты!

Девушка соскочила с постели, схватила куртку и выбежала. Она была подобна вулкану, который сейчас взорвался. Слёзы горячей магмой стекают по её щекам. Она вышла на свежий воздух, обжигая разгорячённые лёгкие холодом. Она решила не останавливаться, ведь Ривай мог догнать её, а видеть его сейчас она не хотела. Врачи и медсёстры что-то кричали ей вслед, но она не замечала этих криков, потому что её собственный крик заглушал все остальные звуки. Она не думала, что первый за три года разговор вот так закончится.

Когда она бежала по заснеженным улицам, внутри всё кипело. Перед глазами стояла белая пелена. От этого цвета хотелось рвать, но Ли продолжала бежать не в силах остановиться. Она злилась на Ривая, на его холодность, на свою беспомощность, на свои жалкие попытки найти в этом мире спокойную жизнь. Она остановилась только тогда, когда уже не смогла дышать. Лёгкие разрывало на части, а из груди вырывались жалкие всхлипы. Когда она пришла в себя, то не смогла понять, где находится.

Крохотная студия, в центре которой, словно клубок змей, окруживших самку для проведения брачной ночи, сплелись чёрные провода. Слева немым наблюдателем возвышался гордый микрофон, на котором повисла пара наушников. За ширмой была звукозаписывающая студия, звуки из которой доносились слишком приглушёнными и приплюснутыми. Рив, готовящийся к записи, казалось, совсем не замечал их. Было что-то детское в его мыслях, что заставляло его постоянно улыбаться и мечтательно прикрывать глаза.

В студию вошёл Ден.

— Готов?

Рив слабо кивнул. Он должен был распеваться и делать упражнения на дикцию, но его мысли были заняты совершенно другими вещами.

— Текст и ноты перед тобой. У тебя всё получится, — хлопнул друга по плечу парень и вышел из тёмной студии, спотыкаясь о провода.

Рив подошёл к микрофону, постучав по нему пару раз указательным пальцем и надел наушники. Студия наполнилась эхом. Парня это не смутило. Он ещё раз просмотрел текст, который ему был вовсе не нужен. Он никогда не смотрел в ноты. Всё было в его сердце. А сейчас в нём плескался океан.

— Три. Два. Один.