Свобода (СИ)

Из окон домов изливались стоны раненых, крики бреда, молитвы женщин и плач детей. Разговаривали подавленно, вполголоса и, останавливая на полуслове речь друг друга, напряженно вслушивались — не прорвались ли гиганты? Особенно невыносимой становилась жизнь с вечера, когда в тишине стоны и плач звучали яснее и обильнее, когда из ущелий отдалённых гор выползали сине-чёрные тени и двигались к полуразбитым стенам городка, а над чёрными зубцами гор являлась луна, как потерянный щит, избитый ударами мечей.

Не ожидая помощи, изнурённые трудами и голодом, с каждым днём теряя надежды, люди в страхе смотрели на эту луну, острые зубья гор, чёрные пасти ущелий и на шумный лагерь врагов — всё напоминало им о смерти, и ни одна звезда не блестела утешительно для них. В домах боялись зажигать огни, густая тьма заливала улицы…

— Мамочка, а где папа?..»

— Эрвин, остановись, я не могу больше этого видеть, молю! — кричала Лиана. Картинки в её памяти всплывали одна за другой, принося невероятные мучения, заставляя вспоминать снова и снова…

— Уже все закончилось, успокойся, — тихо прошептал знакомый голос. — Почти все гиганты повержены.

— Думаю, этого достаточно, — наконец сказал командир.

Лиана вновь огляделась: вся земля была завалена трупами. Было трудно дышать. Снизу вверх подымались серые клубы дыма — гиганты высыхали. Казалось, сотни чудовищ было повержено. Это победа, но когда остались только их кости…

— Но где все солдаты?!

Весь лес был завален трупами. Нет, не гигантов — людей. Где-то около дерева сидела парочка солдат. Лучше не заглядывать в их глаза, иначе заглянешь в душу и встретишь там огромное лезвие. Какая рана была у них в груди, знали только они сами. Остальные могли только догадываться. Мужчины рыдали. Их осталось совсем немного. Бродя среди смерти, они искали жизнь, которой никогда не было.

— Давай, брат, держись, — говорили они.

— Мы победили?

— Конечно победили.

— Но они… они все умерли… Их больше… нет… А-а-а-а!

— Тише, тише.

— Они геройской смертью пали в бою. Они навсегда останутся в моей памяти. Поверь, их смерть не была напрасной. Они прекрасно послужили человечеству, — проговорил Эрвин, пожимая руку раненому солдату. В ладони у него остался сигнальный пистолет.

— Передайте это, пожалуйста, моему сыну… — сильный кашель прервал его, — Он так его хотел, но я не мог отдать ему единственное средство связи, а теперь можно…

— В добрый путь, мой друг, — Эрвин встал и, как положено отдавать честь солдатам своему капитану, так и он отдал честь просто солдату.

Девочка не могла до конца поверить в происходящее. «О чём он говорит?» Всё случилось слишком быстро. Бой длился всего несколько минут. Но как? Как за такой короткий промежуток времени можно было стольких потерять? Как такое возможно? Голова раскалывалась. Лиана думала, что сойдет с ума.

Один выстрел.

Одна секунда.

И пустота.

Двадцать пять человек остались целы, еще пятьдесят отделались легкими ушибами. Более двухсот тяжело ранены. Около тысячи людей погибли. Остальные — без вести пропавшие. Всего было около полутора тысяч молодых солдат. «Почтим же память новобранцам!» Это был настоящий траур для всего человечества. Сейчас всем было очень тяжело. Люди облачились в чёрные одеяния, никто не радовался победе. А кому она такая нужна? Сколько ещё таких гнёзд гигантов предстоит уничтожить? Может, их сотни или даже тысячи? Сколько? Сколько?!

Жители Стен проклинали Эрвина. Никто не желал встать на его сторону. Никому не было дела до того, сколько гигантов они искоренили или на сколько лет продлили спокойную жизнь за Стенами. Все здесь потеряли сыновей и дочерей, мужей и женихов, друзей и товарищей. Эрвину придется как-то объясняться перед народом.

В воротах отряд встретила гробовая тишина. Все вглядывались за стены, пытаясь увидеть огромный строй солдат, принёсших победу, а встретили кучку потрёпанных инвалидов, еле передвигавших ногами. Впереди всех шёл Эрвин. На него и были устремлены ненавистные взгляды.

— Отец! Где мой отец? — выбежал перед остатками отряда подросток. Весь оборванный, грязный и напуганный. По его глазам было видно, что он уже всё понял, просто не хотел верить в произошедшее. — Капитан Эрвин, его зовут Марк. Марк Шеин.

Эрвин меленно подошёл к парню. Порывшись в плаще, он достал заляпанный кровью старый пистолет. Протянув его мальчику, он хлопнул того по плечу:

— Гордись свои отцом, парень. Он стал героем.

Отряд медленно обтекал мальчика, который словно завороженный уставился на дорогую вещь. Люди смотрели на него с жалостью и сожалением. Мальчик прижал дорогую вещицу к руди, присел и тихонько заплакал.

Из двухсот тяжело раненых выжило только десять солдат. Они навсегда останутся инвалидами, прикованными к кровати, лишившимися последней надежды на счастливую жизнь.

Лиана не находила себе места. После возвращения она так и не выходила из своей комнаты. Просто не хотела больше видеть несчастных. Она их больше не видела, но память жестоко подкидывала воспоминания о произошедшем. Их мёртвые лица стояли перед глазами. Казалось, каждый может сломаться, не то что ребёнок.