Свобода совести

коне следовало бы отразить тот факт, что РПЦ «в течение тысячи лет формировала духовно-нравственный облик народа» и что к ней принадлежит большинство верующих россиян, что равноправие религиозных объединений перед законом не означает их равнозначи-мости и равновеликости, что подлинное равноправие наступит тогда, когда осуществится «законодательное признание роли Русской Православной Церкви и других традиционных религий». Естественно, в послании содержался призыв «внести в законодательство конкретные нормы, регламентирующие создание и деятельность иностранных религиозных организаций и их представительств», принять меры против «псевдорелигиозных структур».

После не слишком продолжительных, хотя и достаточно напряжённых дебатов в Государственной Думе Закон 97 был принят подавляющим большинством голосов (на самом последнем этапе соотношение было 357:6), а далее одобрен Советом Федерации и подписан президентом РФ Ельциным 26 сентября 1997 г. Впрочем, на стадии подготовки и прохождения Закона 97 не раз возникали проблемы, приведшие даже к наложению президентского вето, которое, в свою очередь, породило, по выражению А. А. Красикова, «компромиссный вариант» текста закона, в конце концов и принятый Думой.

На предварительной стадии руководители большинства конфессий страны, особенно старообрядцев, многих протестантских деноминаций, католиков выразили своё несогласие с принципом ранжирования религий, содержавшемся в тексте Закона 97. Но эти протесты далеко не всегда были решительными и последовательными. Редкое же единодушие политиков объясняется, на наш взгляд, прежде всего недооценкой многими из них роли религии и религиозного фактора в жизни общества, слабой общей религиоведческой подготовкой.

Рассмотрим теперь важнейшие положения Закона 97. В его преамбуле (в отличие от преамбулы закона «О свободе вероисповеданий», подчёркивавшей, что свобода иметь религиозные или атеистические убеждения является неотъемлемым правом человека, и подлежит лишь ограничениям, установленным законом) акценты оказались расставлены принципиально иначе. Здесь речь идёт не только о праве на свободу совести, но и констатируется «особая роль православия в истории России», говорится об уважении к христианству, исламу, буддизму, иудаизму и другим религиям, составляющим «неотъемлемую часть исторического наследия народов России».

Глава I закона состоит из пяти статей. Наиболее существенными, помимо вновь повторяемых формулировок Конституции РФ, здесь представляются следующие положения. Во-первых, указание на то,

265

что в «случае противоречия настоящему Федеральному закону нормативных правовых актов субъектов Российской Федерации по вопросам защиты права на свободу совести и свободу вероисповедания и по вопросам деятельности религиозных объединений действует настоящий ... закон» (ст. 2, п. 2). Во-вторых, подчёркивается: «ничто в законодательстве о свободе совести ... не должно истолковываться в смысле умаления или ущемления прав человека и гражданина на свободу совести», гарантированную Конституцией РФ или вытекающую из международных договоров Российской Федерации (ст. 2, п. 3). В-третьих, констатация возможности ограничения федеральным законом права на свободу совести «в той мере, в какой это необходимо в целях защиты конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов человека и гражданина, обеспечения обороны страны и безопасности государства» (ст. 3, п. 2).

В-четвёртых, в законе присутствует следующая формулировка: «Установление преимуществ, ограничений или иных форм дискриминации в зависимости от отношения к религии не допускается» (ст. 3, п. 3). Очевидно, что речь идёт здесь только о гражданах, но не о религиозных организациях. Между тем в «Законе о свободе вероисповеданий» говорилось, что ни одна религия или религиозное объединение «не пользуются никакими преимуществами и не могут быть подвергнуты никаким ограничениям по сравнению с другими» (ст. 10). Такая формулировка в Законе 97 вообще отсутствует, что, по-видимому, не случайно. Интересно, что в тексте Закона 97, по сравнению с его предшественником, «потерялась» и констатация нейтральности государства в вопросах свободы вероисповеданий, также содержавшаяся в ст. 10.

В главе I Закона 97 заслуживают упоминания ещё некоторые позиции. Это специальное указание на охрану законом тайны исповеди (ст. 3, п. 7), констатация права на получение каждым религиозного образования (ст. 5, п. 1), обеспечение государством светского характера образования в государственных и муниципальных образовательных учреждениях (ст. 4, п. 1) и возможность обучения религии вне рамок образовательной программы (ст. 5, п. 4), недопустимость сопровождения деятельности органов государственной власти публичными религиозными обрядами и церемониями, невозможность использования должностными лицами органов государственной власти и органов местного самоуправления своего служебного положения для формирования того или иного отношения к религии (ст. 4, п. 4).