Свобода уйти, свобода остаться

Да и что толку лезть в пещеры его души? Честно говоря, те несколько вдохов, на которые он позволил это сделать, не показались мне сколько-нибудь приятными. Тяжёлыми — да, но удовольствия не принесли никакого: слишком много тревожных теней металось в распахнувшемся передо мной сознании. А их сочетание со спокойной уверенностью человека, принявшего решение, и вовсе выглядело жутко. Вообще, странно — с виду парень вполне миролюбивый, даже излишне, а копнёшь поглубже… Нет, и не уговаривайте! Если я безумен, то не настолько, чтобы стремиться оборвать собственную жизнь раньше времени, которое…

Которое ни шатко ни валко, но идёт. Раз Джерон не вышел из кабинета сразу, можно биться об заклад: Калли нашёл, о чём поговорить с гостем города. Значит, можно совершенно спокойно предаться сну. Я зевнул во весь рот и в полный голос, чем вызвал неудовольствие Мийны: она прекратила выводить строчки букв и выразительно постучала по столу длинными ноготками, не менее холёными, чем у Ювиса, молодого хозяина «возчиков». Можно было бы поступить в духе Джерона и показать строгой daneke язык, но она так и не оторвала взгляд от бумаг, следовательно, мои труды пропали бы втуне. Зато ничто не мешало мне разглядывать красавицу и её окружение.

Сегодня помощница Калласа предпочла платье цвета речного песка, наглухо закрывающее грудь, к вящему разочарованию всех лиц мужеского пола, посещающих дом Ра-Дьена, потому что грудь у Мийны выше всяческих похвал, сам видел. Правда, вместе с удовольствием получил чувствительную пощёчину и холодность отношений. Но у меня ещё оставалась надежда сменить гнев на милость. Со временем.

Тёмные волосы снова причёсаны гладко-гладко и скручены в тугой узел, а зря: лучше бы распустить по плечам. Впрочем, дело хозяйское. Хотя солнечные лучи, окрашивающиеся стёклами витражей во все цвета радуги, наверняка жалеют, что не могут подарить свой блеск роскошным локонам.

Хорошо у Калласа: снаружи — форменное лето, жаркое и шумное, а здесь, в приёмном зале, покойно, словно особняк не расположен на одной из самых людных улиц Антреи. А может, красновато-коричневые деревянные панели задерживают гомон толпы и не пропускают его в дом? Всё может быть. А высокий ворс ковров, почти полностью скрывающих под собой паркет, глушит шаги. Так надёжно глушит, что появившегося в зале мужчину я заметил, только когда он вошёл в поле моего зрения.

Плотненький, с красноватым, как будто сгоревшим на солнце лицом. Длинный кафтан, увесистый кошель на поясе, шляпа с узкими полями и тульёй, с которой на спину спускается шарф, на южный манер. Штаны заправлены в высокие, до блеска начищенные сапоги. На груди, плотно обтянутой кафтаном, как приклеенная лежит массивная цепь, похоже, золотая. Зажиточный дяденька, ничего не скажешь. Купец? Скорее всего. Наверное, пришёл клянчить у Ра-Дьена содействия в заключении сделки с казначеем её величества.

Мийна вроде глаз так и не поднимала, но, стоило посетителю приблизиться на расстояние шагов пяти от стола, ледяным тоном сообщила:

— Dan Советник сегодня не ведёт дел.

— Ах, красавица моя, да разве ж это дело? Сущая безделица! Вы только передайте ему бумаги, вот и всё. А если проследите, чтобы dan Ра-Дьен их прочитал, поверьте, моя благодарность не оставит вас до конца дней!

— Я не буду ничего передавать и ни за чем следить, dan Сойнер. Вам было отказано трижды, поэтому умерьте свои притязания.

Сойнер? Так вот каков он из себя!

Я оторвал спину от кресла, невольно подаваясь вперёд. Жаль, сижу далековато: стол Мийны в другой стороне зала, справа и наискосок от меня, поэтому могу сейчас видеть только спину купца и сосредоточенное лицо девушки. А ещё — высокого и дюжего молодца, пришедшего вместе с Сойнером и подпирающего дверной косяк в ожидании, пока хозяин закончит дела.

— Красавица моя, как вы жестоки! Строгость совсем не идёт к вашему нежному личику! А обрамлённое золотом, оно могло бы стать ещё прекраснее…

Он зашёл сзади и склонился над Мийной, прикладывая к её груди ожерелье, и вот в этот самый момент я понял: напор купца мне не нравится. Его дыхание ещё не успело долететь до меня и раскрыть свои секреты, но короткий и вроде бы случайный взгляд исподлобья, брошенный Сойнером в мою сторону, не требовал пояснений.

Я поднялся на ноги, но опоздал:

— Вам лучше не дёргаться, dan Ра-Гро. Если, конечно, не желаете увидеть, как голова этой милой daneke скатится с плеч.

Шипит хуже змеи, мерзавец. А я-то считал его непричастным к злоумышлениям, невинной жертвой обстоятельств… Ошибался. Как всегда. Теперь имею шанс записать на свой счёт ещё один труп помимо Баллига. Любопытненькое ожерелье. Наверное, занимая определённое положение, его звенья выстраиваются в единое лезвие, и весьма острое: кажется, на шее Мийны уже появилась тоненькая тёмная полоска, постепенно начинающая прорастать струйками. Впрочем, мне даже не требуется видеть кровь, потому что ужас девушки выплеснулся раньше, чем появился первый порез на смуглой коже.

— Чего вы хотите?

— Вас, dan Ра-Гро, всего лишь вас. В полное своё распоряжение.

— Отпустите её.