Свобода уйти, свобода остаться

Daneke Кинта, яркая брюнетка, очарование которой слегка умалялось желтоватым оттенком кожи, заметив, что в её сторону движется неприятель, замолчала и шикнула на остальных, мигом прикусивших языки. Впрочем, рыжекосая Олика и Силима, пепельные волосы которой были взбиты в высокую копну, напоминающую о лугах в пору сенокоса, ничуть не были раздосадованы, поскольку вместо того, чтобы довольствоваться пересказом из третьих уст, получили возможность воочию убедиться, насколько сильно пострадал предмет их нынешнего недолгого интереса.

— Приветствую прекрасных daneke. — Я опустил подбородок, обозначая поклон.

Придворные кавалеры обычно сгибаются ниже, да ещё подметают перьями шляпы паркет у ног прелестниц, но у меня имелось целых два извинения показной холодности. Во-первых, во дворец я прибыл без шляпы (а на кой она в карете, скажите на милость?), а во-вторых, предположительно неважное телесное здоровье избавляло от необходимости следовать всем тонкостям этикета.

— Счастливы видеть вас, dan Ра-Гро, — ответила Кинта, вовсю пожирая меня взглядом тёмно-синих, почти чёрных глаз. Наверное, искала следы ужасных ранений, которые, уверен, ей ещё вчера живописал в постели супруг. А может, и сегодня утром: амитер Антреи далеко не каждый день допускался до тела красавицы жены.

— Любезный dan, это правда, что вашей жизни совсем недавно угрожала опасность?

Я состроил скорбную гримасу и ответил Олике:

— К сожалению, служба, которую я несу во благо подданных её величества, вынуждает рисковать жизнью.

— И насколько тяжелы ваши раны? — Кинта не могла позволить верховодить в разговоре никому, кроме себя самой.

— Как бы они ни были тяжелы, у меня всегда достанет сил, чтобы припасть губами к вашим прелестным пальчикам!

Я сделал вид, что и впрямь собираюсь осуществить озвученные намерения. Брюнетка отшатнулась, спешно пряча кисти рук в складках лилового платья и виновато улыбаясь.

— Ах, любезный dan, всё бы вам шутить…

Так-так, рыльце снова в густом пуху, если улыбается на редкость виновато. Значит, постель и вчера, и позавчера грел кто-то посторонний, и Кинта имела удовольствие видеть супруга только мельком, следовательно, всей полнотой сведений не обладает. Если, конечно, допустить, что сам амитер знает больше, чем ему доложил Виг.

Честно говоря, dan Энсели с самой первой встречи внушил непреходящее уважение к своей персоне, но вовсе не преклонными годами, несмотря на которые славился хорошим аппетитом в постельных утехах. О нет, этот коренастый и всё ещё крепкий круглолицый мужчина с редкими нитями проседи в иссиня-чёрных кудрях ошарашил и покорил меня тем, что по окончании церемонии представления озорно подмигнул и прошептал (благо стоял совсем рядом со мной): «И зачем тратим время на знакомство? Всё равно ведь будете дела делать с Вигером, а меня, старика, стороной обходить. Только оно и к лучшему: и вам веселее, и мне спокойнее». И такой славный человек многократно обманут женой! Несправедливо. Впрочем, судя по время от времени происходящим перестановкам и изменениям в составе верхнего яруса Городской стражи, амитер тщательно отслеживает все увлечения Кинты, а возможно, даже использует её впечатления для оценки личностных качеств офицеров. К примеру, стремление поскорее попасть в постель горячей брюнетки можно рассматривать двояко: либо как преступное неуважение к вышестоящему чину, либо… как азарт, без которого трудно выбиться в люди. Так что худа без добра и в этом случае не получается. Отъявленных мерзавцев можно выгнать взашей, а напористых молодцов возвысить и приблизить — тогда уж точно будешь знать, с кем проводит время гулящая супруга.

— Позволите украсть у вас этого несчастного страдальца на пару слов? — спросил Вигер, отвесив не в пример мне изящный поклон трём кумушкам.

— Ну разумеется, dan, с превеликим…

Кинта осеклась, понимая, что ещё слово, и моё общество обеспечено сплетницам до самого окончания приёма, а уж этого никак нельзя допустить: и последними новостями обменяться не удастся, и возникает огромный риск выдать сокровенные секреты.

Ра-Кен подавил смешок, благодарно поклонился ещё раз и, подцепив за локоть, увлёк меня к стоящим у стены креслам.

— Это серьёзно, Рэй?

— Сплетни daneke Кинты всегда проникновенно серьёзны.

— Я не об этом! Ты плохо выглядишь: такой бледный, будто собираешься грохнуться в обморок.

Тревожный тон шёпота, вполне уместный в сложившейся ситуации, Вигеру совсем не шёл. Особенно в сочетании с напряжённым взглядом.

— Скажи спасибо Олли, он так затянул корсет, что едва можно вдохнуть.

— А-а-а-а, вот в чём дело…

— Зря я признался, — изображаю разочарование. — Молчал бы, и твоё внимание безраздельно принадлежало бы мне, а придворные красотки кусали бы локти от зависти.

— Не смешно.

— Жаль. Хотелось поднять тебе настроение.

Ра-Кен понизил голос до рыка:

— О моём настроении нужно было думать вчера, когда лез в драку!

— У меня не было выбора.

— Догадываюсь. Но это не повод рисковать.

— Я и не рисковал. Я просто…

— Тебе надоело жить? Пусть так, согласен. Только имей в виду, Рэй, я прощу что угодно, но не смерть.

— Запомню.